"Иоанна Хмелевская. Бега" - читать интересную книгу автора

эту кашу! Он же пошел низким прыжком, брюхом задевая живую изгородь,
казалось, он вот-вот рухнет в канаву, так нет же! Впечатление было такое,
что жокей приподнял лошадь за поводья, лошадь пронеслась над жуткой
мешаниной в канаве, над всеми этими крупами, мордами и молотящими воздух
копытами, приземлилась и пошла дальше!
Рядом со мной стоял мой тогдашний муж, который изрядно разбирался в
лошадях. Он всматривался в правую сторону препятствия. Я чуть не оторвала
ему рукав от пиджака.
- Прошел!!! - дико верещала я. - Прыгнул!!! Проехал!!!
- Не верю, - коротко ответил типичный мужчина.
- Так ведь едет же! Смотри! Вот же он!
- Не верю.
Он так мне и не поверил, и у меня даже не было к нему претензий. Это
явление, граничащее с чудом, вот видишь такое - и собственным глазам веры
нет.
Именно тогда там же произошло нечто сверхъестественное, только уже не
из лошадиной, а из человеческой области. Совершенно необъяснимый случай, а
может, наоборот, слишком легко объяснимый, хотя я сама не верю до сих пор,
точь-в-точь как мой глупый мужик не поверил в то, что Халоупка перескочил
Большой Таксис.
Одна трибуна как раз находилась в ремонте, и тесно было до
умопомрачения. Не могло быть и речи о каких-то там "местах согласно
купленным билетам". Каждый садился куда попало и занятые места стерег, как
не стерегут мешок с золотом. Поехали мы вчетвером: муж, я, мой сын и его
невеста. Мы заняли свободные места, у касс клубилась обезумевшая толпа,
как минимум половину составляли приезжие: немцы, русские, поляки, почти
весь капитализм, не говоря уже про аборигенов. Одним словом, ад кромешный.
И мужик мой, и ребенок отличались довольно приличным ростом, который давал
им возможность дотянуться куда угодно, а кроме того, физической силой, что
облегчало им задачу дорваться до кассы. Я и моя будущая сноха сидели и
караулили места. На момент и она куда-то пропала, потом вернулась и подала
мне какую-то программку, сказав, что это моя, ведь она лежала на одном из
наших сидений.
- Нет, это не моя, - сказала я, пока что спокойно. - Вот моя, у меня.
- Так пусть лежит тут, место нам стережет, - сказала умненькая
девушка. Чуть погодя вернулся сын.
- Мать, твоя программка...
- Не моя, - сказала я с нажимом. - Пусть лежит, место караулит.
Вернулся муж.
- Твоя программка?
- Не моя, - рявкнула я. - Отцепитесь! Неведомым образом программка
все еще лежала между нами. Пришли какие-то немцы и вежливо мне ее подали.
- Seine Programm!
- Danke sehr, - скрипнула я зубами и уселась на эту гадость, чтобы
никто больше мне ею в харю не тыкал.
В какой-то спокойный момент, наверное, еще перед третьим заездом, я
рассмотрела чертову программку. Она была не столько разрезана, сколько
разодрана, причем исключительно на Большом Пардубицком, на остальные
скачки наплевали. На страницах Большого Пардубицкого возле четырех коней
стояли птички, я на них посмотрела и пожала плечами. Какой-то идиот