"Иоанна Хмелевская. Флоренция - дочь дьявола" - читать интересную книгу автора

усерднейшее участие в торжествах.
- Слушай, ты, - сказал Зигмусь, несколько неуверенно ворочая языком.
- Это кто такая, кобылка эта? Чья и от кого?
Брат жениха вытаращил глаза.
- А-а-а, - ответил он, подумав. - Это того.., того, тоись, придурка
кобыла. Тоись, придурка кобыла принесла. Ожеребилась его кобыла. Это и
есть жеребенок.
- А отец кто? - спросил Зигмусь, трезвея на глазах.
- Так староста, - не задумываясь, ответил брат жениха. - Тоись, не
сам, наверное, только жеребца ей устроил. За литру. Литру коньяка получил,
но дрянь страшная.
Зигмусь, основательно вымотанный свадьбой, отличался бесконечным
терпением.
- Ладно, усек. А жеребец-то кто? Брат новобрачного потер рукой
небритый свой подбородок, почесал в затылке и пожал плечами.
- А мне откудова знать? Не помню. Старосту спроси.
- А где он?
- Кто?
- Староста.
- Головой не ручаюсь, но вроде как в ванне лежал. Я что-то такое
слышал. На втором этаже.
Новая элегантная сельская вилла была спроектирована с европейским
размахом, и в ней имелись две ванные комнаты. Зигмусь был там в самом
начале свадьбы на экскурсии и отнесся к ним с восхищенным почтением.
Память понемногу возвращалась к нему, он уже сориентировался, где
находится вторая ванная комната впечатляющих размеров. Он даже вспомнил,
что ванну там вделали в пол, как на заграничной рекламе, и подумал, что
староста спьяну туда упал, да так в ней и остался. Наверное, не сумел
вылезти...
Он еще раз посмотрел на лошадь и вернулся в дом, потому что все его
существо прикипело к этой кобыле на лужайке, он не мог оторваться от нее.
Зигмусь Осика обладал душой конника, он был жокеем по призванию. Строго
говоря, он был еще не жокеем, а всего лишь практикантом, но до кандидата в
жокеи ему не хватало всего лишь пятнадцати побед. А до жокея - шестидесяти
пяти. Он знал точно, что в этом году кандидатом обязательно станет. У него
был шанс принять участие в дерби, если только будет скакать много лошадей,
он предполагал, что ему удастся попасть в число участников, и пожалел от
всего сердца, что нет у него этой лошади. Наверняка его посадят на
лидера...
Идя по лестнице, он подумал, что, может, оно и к лучшему. Этому чуду
сейчас полтора года, весной она сможет дебютировать в классе двухлеток, а
на следующий год поедет выступать в дерби. К тому времени он уже отпашет
свои шестьдесят пять побед, а если даже не успеет, то ничего страшного -
поедет кандидатом. И выиграет. Она все выиграет, эта кобылка...
Каким образом лошадь с деревенского пастбища могла бы принимать
участие не только в дерби, но вообще в скачках на служевецком ипподроме,
Зигмусь не рассуждал. Мысль о том, какие сложности и препятствия ему
предстоит преодолеть, пока не дошла до него. В этой фазе протрезвения
главной его потребностью стал староста.
Примерно через час интенсивных усилий он окончательно пришел в себя и