"Иоанна Хмелевская. Версия про запас" - читать интересную книгу автора

не топал, наверное на цыпочках спускался. Я нашу дверь тихонько отворила и
наблюдала за ним через щель, но он меня не заметил, не услышал...
- И как он выглядел? - строго спросила я.
- Невысокий, худой, но довольно крепкий с виду, - не задумываясь,
ответила Йола. - Я сразу поняла, что это может быть важно, и хорошенько
его запомнила, а потом еще целый час приметы про себя повторяла, чтобы не
ошибиться. Волосы у него темные, прямые, закрывают уши, лицо тоже худое и
такое.., вроде бы костлявое, скулы и подбородок довольно сильно выпирают.
Брови и глаза обыкновенные, темные, нос.., не то чтобы кривой, но как бы
асимметричный. Немножко. Лицо бритое, ни бороды, ни усов. Одет в куртку
кожаную, гладкую, коричневого цвета. Куртка была расстегнута, а под ней я
заметила рубашку в бежевую полоску, светло-бежевую. Еще на нем были джинсы
и черные ботинки. И никаких особых примет, а так бы хотелось... Проблему с
повторным опросом Йолы Рубинской я уладила быстро. Мне не пришлось ловить
Геню: Януш уже был дома и подошел к телефону, я пересказала ему то, о чем
мне прощебетала девочка. Неизвестный худой и невысокий тип появился в ту
минуту, когда в квартире покойной Наймовой уже работала полицейская
бригада, услышал незнакомые голоса и отказался от визита. На месте
капитана Тиранского я бы ни в коем случае не стала пренебрегать поисками
этого визитера...
Утренний допрос еще не поблек в моей памяти. Я не удивлялась Тирану и
не имела к нему претензий. Если бы я действительно обнаружила в
перевернутом ящичке много золотых монет, то почему бы мне их не присвоить?
Хозяйка ими бы уже не воспользовалась, а поддаться соблазну было нетрудно,
четыре миллиарда никому не помешают. Правда, до сих пор я не обнаруживала
каких-либо преступных наклонностей, но, во-первых, он об этом не знал, а
во-вторых, я ничего до сих пор не украла у живых людей, в данном же случае
речь шла о мертвых. Имущество, можно сказать, было ничьим, отходило
государству или наследникам того, кто прятал клад.
Я глубоко и добросовестно задумалась и пришла к выводу, что
гипотетическая возможность совершить кражу у меня таки была. В первый
момент мне, разумеется, было не до того, чтобы хватать вещи убиенной
старушки, но, придя в себя и сориентировавшись, вряд ли упустила бы такой,
можно сказать, подарок. Конечно, тяжесть в двадцать килограммов доставила
бы мне хлопот. По опыту знаю, что больше шестнадцати килограммов поднять
не в состоянии, двадцать мне пришлось бы волоком тащить. Никто не видел,
чтобы я что-нибудь волокла, а тот тип, что встретил меня в подъезде, на
выходе, уверял, кажется, что я почти бежала, о согбенной фигуре и тяжком
сопении не было и речи. В любом случае с грузом в двадцать килограммов я
бы не разбегалась, и хотя бы только поэтому из подозреваемых меня
следовало исключить.
Однако все не так просто, задумалась я. Можно было бы поступить
иначе. Снять с шеи платок, сделать узелок, выйти из квартиры и доволочь
груз до лифта... Не годится, тогда меня увидела бы Йола Рубинская... Но
ведь можно было бы спуститься по лестнице на этаж ниже, войти в лифт и
поехать наверх. Что там есть, на последнем этаже?.. Все равно, нашла бы
какой-нибудь укромный уголок, спрятала узел и съехала вниз налегке с
намерением вернуться за добычей в более подходящий момент. И лежит сейчас
узелок где-нибудь там, возможно на чердаке... Интересно, они весь дом
обыскали?..