"Иоанна Хмелевская. Стечение обстоятельств" - читать интересную книгу автора

не оказалось, не говоря уже о том, что он был женат в третий раз. Меня эта
женщина не могла вынести даже на столь большом расстоянии, и Павлу, чтобы
избежать скандалов, приходилось скрывать от нее мои самые невинные приветы
и поздравления.
К тому времени Павел навсегда покинул родину. Дело в том, что на
четверть он был французом, с детства польский и французский были для него
родными языками, а его французская бабка так до конца дней своих и не
овладела польским. Во Францию Павла всегда тянуло, чему, принимая во
внимание тогдашние порядки в нашей стране, нечего удивляться. Талантливый
декоратор, там он считался ценным специалистом и вообще уважаемым
человеком, здесь же терялся в серой массе безликих роботов, лишенных
всякой перспективы на будущее. Он мечтал работать свободно, с размахом,
никому не подчиняясь и не оглядываясь на всевозможные ограничения,
расстался с народной, прости Боже, демократией и бросился в объятия
капитализма. Результаты оказались ошеломляющими.
Однако до этого Павел отколол рискованный номер. Даже слишком
рискованный.
Зарабатывали мы тогда мало, что кот наплакал. Я меньше, он немного
больше, но все равно мало. А уезжать за границу нищим, клянчить на хлеб и
ночевать под мостом очень не хотелось. Питаться сухим хлебом с остатками
колбасы, захваченной с покинутой родины - нерадостная перспектива.
Человеком почувствовать себя хотелось сразу же.
- Аська! - как-то сказал Павел. Он один на свете так меня называл
(Иоанна - Иоаська - Аська). - Если умеешь колдовать, постарайся уж для
меня, сейчас мне просто необходима помощь каких-нибудь сверхъестественных
сил.
- Ты что задумал? - встревожилась я.
- Побился об заклад. И теперь меня ждет одно из трех: пять тысяч
зеленых, строгая изоляция на срок до двадцати пяти лет или пенсия по
инвалидности на всю оставшуюся жизнь. Наколдуй, чтобы получилось первое.
- А что это за пари? - сурово спросила я.
- Я побился об заклад, что сумею нарисовать стодолларовую купюру. Что
касается моих творческих возможностей, тут я совершенно уверен, плевое
дело. К сожалению, заключая пари, я был здорово выпивши, иначе, может
быть, и воздержался бы. Хотя уже и тогда отдавал себе отчет, на какое
опасное дело иду. Понимал, что и отъезд меня не спасет, ибо такого рода
преступления преследуются Интерполом.
- И что, отступить уже нельзя?
- Поздно, тот человек передо мной раскрылся, и теперь мне или браться
за дело, или плыть Вислой к морю в виде хладного трупа. Это тебе не
благотворительное общество.
- О Езус-Мария! Никому ни слова об этом! Об этом мы не только никому
не сказали, но и между собой не говорили, тем не менее я узнала, что пари
Павел выиграл и вскоре после этого покинул Польшу.
Затем была короткая встреча в Париже. Павел по уши сидел в работе, от
заказчиков не было отбою, пресса всего мира писала о нем. Ему удалось
отвертеться от какого-то интервью, чтобы втайне от жены встретиться со
мной. Встречу я начала с того, что со злостью накинулась на бывшего
возлюбленного.
- Чувства твои я уважаю, но не понимаю, черт возьми, что эта женщина