"Владимир Хлумов. Ночной дозор (пьеса)." - читать интересную книгу автора

огромный пустой простенок. Правда, там темновато, но зная вашу огненную
палитру, дорогой Рембоандт, короче говря, а не написать ли вам для
Стрелковой Гильдии огромное полотно... отряд Баннинга Кока... Дюжина
бойцов выступают в дозор?

Саския. Правда, это возможно?

Капитан. Почему нет? Мой отряд выступает на ратную дорогу, групповой
портрет, я думаю, мы могли бы предложить более тысячи флоринов.

Саския. Отлично, скажи Рембарндт, что ты согласен.

Рембрандт. Да, здесь можно было бы развернуться.
Я еще не писал таких огромных полотен.

Тюльп. Ну вот и отлчино, нет худа без добра!

Капитан. Да, дорогая госпожа ван Рейн, вашему мужу не придется тратить
время на скучные заседания в городском совете, и обсуждения каким цветом
выкрашивать бумажные короны.
Он будет писать полотно, которое увековечит гильдию стрелков Амстердама.
Конечно, я должен все утрясти с товарищами, но будьте уверены, они с
радостью согласятся.

Тюльп. Давайте выпьем за это!

Капитан. С удовольствием.

Саския (к Рембрандту). У тебя давным-давно не было ничего подобного.

Рембрандт. У меня никогда не было ничего подобного, если не считать
"Урока анатомии доктора Тюльпа".

Тюльп. Нет, это несравнимо с "Уроком анатомии", он был хорош для
начинающего, это же полотно - совсем другое дело.
В уроке - нас восемь, и ни одного нельзя назвать выиграшным клиентом,
который закажет потом художнику свой портрет в полный рост или пришлет к
нему свою жену, кузину, тетку. Как только в городе станет известно, что вы
пишите, смело можете удвоить цену - у вас все равно будет больше заказов,
чем вы сумеете выполнить.

Капитан. Доктор прав. Нас больше двадцати, и каждый из нас приведет к
вам других, а те, в свою очередь, приведут новых, и так - до
бесконечности. Ну да хватит мечтать, пойду сейчас же переговорю с друзьми.
Что же, дорогая Саския, Рембрандт, позвольте откланяться.

Тюльп. Я с вами капитан, прощайте Саския, прощай Рембрандт.