"Владимир Хлумов. Дети звезд (пьеса)." - читать интересную книгу автора

есть нормальные люди. Что же вы, со мной и знаться не хотите-с?
Анатолий. Да зачем я вам?

Разгледяев. О, очень, очень зачем-с, ведь вы же - посторонний
человек, вы же нас рассудить можете с Еленой. Ведь она мне сейчас
не верит, она верит ему, но и вам она верит. Объясните ей все...

Анатолий. Какой же теперь смысл?

Разгледяев. Вы имеете в виду развод-с? Это ничего-с, это даже как
на пользу-с, пусть она почувствует свободу. А потом, потом... я
этого так не оставлю, ведь должна же она понять, что все эти люди
просто спятили.

Анатолий. Как же я это объясню?

Разгледяев. Ах, какие мы беспомощные, ой-ой-ой! Ничего-с не можем.
Но ведь изобретение-то он к вам направил, по нему же все ясно, что
у него в голове?!

Анатолий. Рукопись я не читал, и вообще этим я не занимаюсь.
Рецензию пишет профессор Суровягин.

Разгледяев. Петр Семенович? Лично-с?

Анатолий. Да... Не совсем. В общем, завтра будет публичное
обсуждение в институте.

Разгледяев. Не много ли чести для графомана?

Анатолий. Почему вы решили, что он графоман?

Разгледяев. Ну как же, чистой воды графоман! Да вы посмотрите, как
он живет, как ходит, как дышит. Это же очевидно. Все признаки
налицо: за собой не следит, по ночам не спит, на службу не ходит и
свои изобретения нигде пристроить не может. А почему не может? Не
нужны его изобретения никому.

Анатолий. Мало ли кто чего пристроить не может.

Разгледяев. Вы, наверное, намекаете на гениальных мучеников, якобы
не признанных современниками? Эх, молодой человек, плохо вас учили
в университете. Вы с диалектикой не в ладах. Кто же вас учил так?
(Ждет ответа.) Молчите, храбрый студент? Нужно и диалектически
мыслить - раз эпоха не нуждается в личности, значит, и личность
эта в данный текущий момент вовсе никакая не личность, а так,
сумасброд, кривляка, балласт общества, гра-фо-ман! Да, только так.
А вы говорите - публичное обсуждение. Впрочем, это даже к лучшему.
Отлично-с, вот и выяснится, кто есть мыльный пузырь.