"Владимир Хлумов. Книга писем" - читать интересную книгу автора

Бедные, бедные. Неужели вы так наивны, так бедны воображением, что не
знате, когда история началась, и куда сошло на нет древнее Урарту? Только и
осталась, что одна Вавилонская легенда, и никаких, господа, супермаркетов с
фонтанами и закусочными.

Но все же, браво, браво - Европейский союз. Союз чего, меча и орала? Или
прямоточных двигателей и перпендикулярных линий? Нет, значит, Земля и Воля,
Воля и Демократия, Демократия и Централизм, Централизм и Банка Hot Dog. Но
скорее, будет ваш Союз До Первых Холодов, а там непременно крайнего искать
придется. А кто же у нас крайний? Естественно, в Германии турок, в Турции
болгарин, а в Болгарии - фракиец с македоном. Куда ж бежать ему, крайнему,
по автобанам да хайявэям - везде Союз До Первых Холодов. Или же космополит
поможет? Куда там, космополит теперь землей обзавелся, ковчег отрыл и
хозблоки строит на захваченных территориях. Теперь у них Вселенная сотками
меряется, теперь родные пенаты, корни, и родники. То-то будет, соседи
очухаются и наподобие Европы свой союз закатят. Не дай Бог еще придут и
спросят: чегой-то у вас в супермаркете лавровым листом пахнет?

Конечно, и мы малость виноваты. Простите великодушно за Соединенные
Европейские Штаты. Это мы сгоряча пошутили, в оптимистическом угаре, в
нетрезвом самочувствии изобрели. А говорят еще, история в виде фарса
повторяется. Увы, с фарса начинается и им же, фарсом, прикончится. Потом
ведь делиться придется, а как? Мыто, положим, Кенигсберг отдадим, нам не
жалко, своего девать некому. А куда, например, Средиземное озеро отойдет?
Согласно Римскому праву? Ну да, согласно карте Римской империи, что на
холмах вечного города до сих пор красуется. Или нет, за давностью лет
простите? Вряд ли, неизбежно Корсику придется вернуть, вместе с отчим домом
товарища Бонопарти. Дальше - больше, смех и грех, Бенилюкс называется. Как
вам это нравится, Рембрандт - звезда Бенилюкса, или наоборот, выставка
малых Бенилюксцев! Не пишется, господа, не произносится, значит, и не
выживет. Мы это точно по гэкачепе уяснили.

Итак, приватная философия: мой дом - моя крепость. Как же, дом. Не дом, а
подъезд, и не подъезд, а лестничная клетка. Хорошо получится, моя
коммунальная квартира - моя крепость. Крепка же будет ваша европейская
крепость, пока холода не грянут и не придут друиды со своими ливерпульскими
песнями. Yesterday, я вчера еще так счастлив был...

Только не примите наши старания за поучения. Единственно от скорби молчать
не можем. Мы тоже понимаем, как говорят англичане: можно подвести к воде
лошадь, но это еще не значит, что она будет пить. Мы не навязываемся, чем
сможем, поможем. Мы вашу гуманитарную помощь, ваш гуманитарный намек
правильно поняли. Мы ее на полку положим, до холодов, а пока и так
перебьемся. Что ж мы, зря сто мильенов положили?

В чем же наш секрет, господа, и своеобразный ум? Отчего у нас оптимизм
среди разрухи процветает? Напрасно гадаете. Кто есть англичанин? О-о, этот
везде сущность, он и в Африке напыжится, перья распустит, а точно
англичанином стоит. Те же голландцы-бенилюксцы, те же эскимосы-друиды, и
космополиты староиерусалимские. Его, европейца, везде видно в толпе, и если