"Владимир Хлумов. Графоманы" - читать интересную книгу автора

за кого-то выдавал.

У Толи по спине поползли мурашки. Именно с этим он столкнулся в последние
дни.

- Было, - признался Толя, с трудом скрывая волнение.

- Воо! -воскликнул инженер. - Так и есть, и с вами то же, Марк Васильевич.
Ну да я вам сейчас приоткрою завесу. Я много, много думал и теперь скажу,
только вам, как близкому человеку скажу. Только не смейтесь.

- Я вовсе не смеюсь, - заверил Толя.

- Так знайте: все сущее вокруг - дома, деревья, люди, облака, сама земля,
звезды и даже звездные конгломераты, суть сплошная мистификация!

- То есть? - опешил Толя.

- Да, да, мистификация, глобальная, ужасная мистификация... бу-та-фо-рия!
Вот вы предлагает свет зажечь. А зачем? Нет никакого света, нет никаких
свободно летящих волн, все - конфетные обертки, красивые, блестящие
конфетные обертки, а внутри - пустота, ничто.

Инженер нащупал Толину руку и крепко сжал.

- А знаете, Марк Васильевич, зачем я вас спросил, не бывает ли с вами тоже?
Ведь если все вокруг меня сплошная мистификация, то что же такое вы? А я
вас спросил - будто вы тоже, как и я, обманутый, причислил вас к человекам,
а не явлениям, пригласил вас - давайте, мол, поразмышляем над странностями
окружающего мира, словно мы оба дотошные исследователи. Да, какой же вы,
Марк Васильевич, исследователь, вы даже и в малой степение и не нюхали этой
самой материи, вы же ее только по книжкам знаете. А из книжки что - из
книжки только и может родиться, что новая книжка. А я, извините,
естествоиспытатель, чувствуюте - испытатель естества. Я эту самую материю
на собственном горбу ощущал, обонял, фотографировал. Преинтереснейшая
штучка, скажу! - инженер захихикал. - Ну, да ладно, бог с ней. Хорохорюсь,
а самому жутко - вдруг и правда мои детские страхи возьмут ни с того ни с
сего да и подтвердятся? Иногда до того припрет - боюсь из дому выходить,
вдруг все разом перестанут притворяться, будто они просто по делам идут или
так гуляют, возьмут и начнуть в меня пальцем тыкать и в глаза смеяться,
мол, эка мы тебя голубчик, провели. Но теперь уже не боюсь, надоело.
Хватит, нужно все выяснить раз и навсегда, чтоб никаких вопросв. Я почему к
вам, Марк Васильевич, именно к вам обращаюсь - ведь я мог и у Елены
спросить, или у Гоголя-Моголя. В конце концов, мог бы и у Доктора выяснить.
Но они добрые - соврать могут. Скажите же прямо сейчас.

- Что же я скажу? - как можно мягче спросил Ермолаев.

- Признайтесь, весь мир - сплошная инсценировка.