"Владимир Хлумов. Графоманы" - читать интересную книгу автора

выступление инженера. Богданов слегка побледнел и начал было говорить прямо
с того места где стоял, но профессор Суровягин, пригласил докладчика на
трибуну. Инженер извинился, и повторил снова:

- Уважаемые товарищи!

Толя затаил дыхание, напрягся, весь внутри скукожился, будто не инженер, а
он, сам делал доклад. Через некоторое время он обнаружил, что смотрит уже
на Елену. Хранитильница тайного списка вся была поглощена инженером.
Господи, что она может понимать, думал Анатолий.

Когда инженер приступил к обоснованию своей теории по залу пополз
насмешливый шумок.

- Эка хватил, - донеслось из первых рядов. Да и Толя был в недоумении.
Богданова понесло. Рухнул порядок вещей, весь зал вослед за докладчиком,
казалось, попал в зоопарк, где все перепуталось: хишники и травоядные
сидели в перемежку. Возникала идиотская модель природы, в которой,
нессомненно, все это существует, но не в таком же беспринципном виде.
Инженер все более и более горячился. Он, покинул трибуну, метался туда и
обратно по сцене, размахивая указкой, словно шпагой. Он призывал слушателей
посмотреть на старые факты под новым углом, взывал к физической интуиции,
наконец обратился к здравому смыслу, на что публика ответила гробовым
молчанием. Шушуканье прекратилось, все затаились ожидая финального аккорда
и он незамедлительно последовал предсказанием десятого спутника Сатурна.
Инженер замолк, глядя в зал с сознанием честно выполненного долга. Елена
облегченно вздохнула и посмотрела на Толю, мол, знай наших.

Следую демократическому обычаю, профессор Суровягин предложил задавать
вопросы. Но вопросов никто не задавал, и пришлось объявить свободную
дискуссию. Для затравки выступил Виталий Витальевич Калябин. В пространной
манере он дал суровую отповедь попытке инженера навести тень на ясную и
правдивую картину мироздания, а само выступление назвал вредным и
лженаучным. Он привел многочисленные примеры, опровергающие ошибочные
посылки и изначальные мотивы, а в заключение зачитал длинный список
опечаток и грамматических несоответсвий, найденных при тщательном изучении
рукописи.

Елена возмущенно качала головой, будто внутри у нее все кипело и бурлило.
Толя, облокотился на спинку переднего кресла, бессильно положил голову и
закрыл глаза. Ему было стыдно. Потом последовало еще пару, порицающих
инженера, отзывов, и наконец на сцену вышел сам профессор Суровягин. "Мы, -
говорил он, - научная общественность, должны всячески приветствовать в
нашем народе стремление к решению самых сложных фундаментальных проблем".
Он похвалил инженера за энтузиазм и упорство и сказал, что "отсутвие
должного уровня профессионализма не может служить укором нашим Кулибиным,
Кибальчичам и Яблочковым. Это их беда, а не вина, а вина - наша" и призвал
зал нести знания в народ. В зале зашумели, мол, хватит тянуть кота за
хвост, пора кончать, и т.д. Елена же подошла к Толе: