"Владимир Хлумов. Графоманы" - читать интересную книгу автора

- Кто, говоришь, будет населением править? А само же население и будет
управлять.

- Нет на тебя Разгледяева, - благосклонно пожурила Елена, - Тебя бы в миг
анархистом заклеймили.

- Не анархизм, но демократия меньшинства, - возразил Гоголь-Моголь
предположительным нападкам Разгледяева. - Ведь до сих пор как было? Кто-то
решение принимает, а претворяют совсем другие. Несправедливо, нету
всеобщего равнодействия. А, по-хорошему, кто решение принимал, тому и карты
в руки - трудись в поте лица, воплощай мечту детства. Вот это демократия,
по всем параграфам, вот и равнодействие в духе...

- Как же конкретно твоя формула работать будет? - инженер кажется не на
шутку заинтересовался.

- Поясняю.- Гоголь-Моголь, удовлетворенно устраивался в центре внимания, - К
примеру, наш Анатолий решил всеобщее благоденствие осуществить посредством
дирижаблей. Не обижайтесь, Анатолий, я же к примеру. Итак, у вас есть
конкретаня программа, но одному эту воздушную целину не поднять и вы ищите
единомышленников и организуете общество любителей воздухоплавания. Теперь
надо бы создать флотилию. Предложение о строительстве флотилии выносится на
общее собрание и открытым голосованием принимается. Кто же строит? А тот
кто голосовал за, тот и строит. Далее, общество принимает решение внедрить
дирижабли на внутренних линиях. Кто же летает? Да те же кто голосовал в
положительном смысле! Кому же еще пользоваться таким ненадежным транспортом
как ни самим его создателям? Это же так естественно и нормально.

- Короче, да здравствует метрополитен, светлое подземелье человечества! -
смеясь подытожила Елена и подняла бокал шампанского.

Напоследок чокнулись и за это - кто остатками шампанского, а кто чаем и
Доктор предложил хозяевам дать отдохнуть, и гости стали расходиться.
Гоголь-Моголь, правда попытался доесть торт, но Доктор его чуть не силой
уволок из-за стола. Анатолий, прощаясь, с грустью посмотрел на Елену и
инженера, впрочем, после поправился, принялся благодарить и хотел еще
что-то сказать, да так и не ришившись, ушел.





Балласт





На улице стояла черная мартовская ночь. Старый пожухлый снег еле рассеивал