"Владимир Хлумов. Театр одного зрителя" - читать интересную книгу автора

Вот оно как получается! Значит, все правда - я одинокий зритель, и моя
болезнь - не воспаленная фантазия хрупкого невежественного детства, а
гениальное озарение, страшное, быть может, научное открытие. Да, это
система знаков, умело расставляемых на моем жизненном пути, как все
продумано, до каких мелких подробностей. И какой верный финал - раскрыть
все в театре. В том месте, где человеку положенно убеждаться в том, что он
не одинок, что и другие люди бывают с чувствами, т.е. как бы тоже живыми,
здесь все раскрыть! Я прижал к себе медвежонка и поднялся на ноги.


-Мы с тобой одни, - прошептал я ему и надавил, ожидая механического
ответа.



-Дха, - донеслось из ватной груди .



-Пойдем на свет, дружок, - позвал я его за собой.



Окно оказалось стеклянной дверью, ведущей на террасу, нависшую над
сценой. Мы встали у самой кромки, впрочем, так, чтобы оставаться
незаметными. Какое удобное место! Наверное, отсюда специальными людьми
низвергаются небесные хляби. Я вспомнил ватный снегопад в Большом в
"Пиковой даме". Бедный, бедный Германн, тебя тоже обманули. Тем временем
внизу, словно на ладони, разворачивалось второе действие.


Сергуня приблизился к родительскому ложу. Бледногубый и Клара спали,
запрокинув назад головы. Впрочем, Клара как-то слишком жмурилась и двигала
ресницами. Мальчик наклонился, несколько мгновений всматриваяся в родные
лица, а после поднял руку с блистающим лезвием. Зал в ожидании притих.


-Смотри, мой друг, ведь он зарежет, - прошептал я медвежонку.



-Дха, -снова выдохнула игрушка.



Э, да откуда ты можешь знать? Ведь тебя же не было со мной в той
комнате! Не заодно ли ты с ними? Я тряхнул медведя, и тот жалобно заскулил.
И здесь меня словно самого тряхнуло. Что же это я делаю, спятил я, что ли?
Разговариваю с неживой игрушкой, черт, да ведь мой-то медведь был раза в