"Обратный отсчёт" - читать интересную книгу автора (Уралов Александр)О-Д-И-Н!!! ЖИВЫЕ УМЕРШИЕ. ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ СЮЖЕТ КИРИЛЛА ДЕРЕВНЁВА« … Ох, и завеселели бабульки, с бутылочки-то моей! — А мы стареньки, да удаленьки! А мы чё? А мы ничё! Мы ишшо раскорячимси… и через забор пересикнём, и с мушшинами раскудакнемся! Кабы соседушка моя, Ленка, ходила, а то всё на меня, всё на меня — ты тебе и коси, и носи… вот и робишь, и робишь… А так — чекушечку-то разопьём, она у меня — гляжу — и повеселела… Ленка-то… А ноги у ей ишшо когда отнялися — у-у! Слышь, Ленка?! Когда, говорю, ноги отнялися-то у тебя? А?.. Ейный сын в городу в тюрьме сидит. Непутяшший. Не-е-е… совсем непутяшший! Алчет и алчет, водовку-то… всё никак не нальётся, прости Господи… А то притащится — мол, дай, мамка, на бутылку! А какова пенсия-то, а? Не шчитал? А-а-а… воно оно чего… не шчитал значит… А не шчитал — и не надова нам такова, иди, откель пришёл! Вот… Так он — в кулаки! Только дверь запирай, а то зашибё-о-от… Много надо-то нам?.. Раз — и убил. Изробилися, укаталися… Всё уж… сколько можно? Чё уж я… без песни-то? Эх, спасибо тебе, Кирюша… порадовал бабулек-то нищебродных. Слышь, Ленка, крестися, говорю! Человек-то добрый, кинокамера, вон, у него… с оператором! В телевизоре кажный день, а брезговать не стал с убогих-то… на полустаночке! Тьфу… и глуха же тетеря ты, Ленка, — прости, Господи… Хде смотреть-то надо будет? А-а… ох, нет, милок, у нас телик и не показывает давно. Пусть уж другие на нас полюбуются. Нам стыдиться нечего. Укатали сивку крутые горки. Да-а-а… теперь, вот, и помирать пора. Слышь, молодой человек, говорят, Путин пенсию-то подымат? А? Подымат, говоришь? Это хорошо-о-о… А то ить, совсем худые здоровьишком стали, совсем худыя… беда! Якимыч-то, соседушка наш, как помер, так и теперя одни мы с Ленкой… так мы вдвоём тута мы и кувыркаемся… на всю деревню — мы тебе и комсомол, и народ, и правление… Губернатор? А-а-а… ну, нам до него, как до Китая пешком! Москва далеко, Бог высоко. Одни мы тут небо коптим, Божий свет засираем. Ну — ничё, ничё. Не война. Картошечка, вот, уродится — заживё-о-ом… щавёлка там пойдёт, лучо-о-ок с укропом… Что? А я на сад-то и не хожу уже. Что? Да и пущай зарастает! Огородишко при избе ковыряем себе, да и ладно. Вот худо будит, чиво доброго, если совсем ноги откажут. И-и-и… Господи, помилуй! Помилуй нас, дур грешных — так и сгниём в избушке-то… слышь, Ленка? Сгниём, говорю! Понимат, Ленка-то, всё понимат… орать ей только надо… Спасибо, узкоколейка раз в неделю фурычит, тащит нас, старух до станции. А тут уж при электричках и побираемся. Валька, вон, с вагонного… когда с нами, а когда и не может. Спину ей всю согнуло — дома чичас лежит. А товарка моя, Машенька, — прости, Господи, — кровью так и ссыт. Веришь ли — чисто кровью и ссыт! На химии ей все кишки-то пожгло. Пять лет химии ей дали, да она потом так у нас и прижилася, когда освободилася, иишо в семидесятых. Вот мы с Ленкой и притащилися сёдни… сам-друг. |
||||
|