"Сергей Е.Хитун. Дворянские поросята " - читать интересную книгу автора

глаза сузились до щелок. Через выпяченные трубочкой вперед губы, под
напором, посыпались слова:
- К-как... ккк-ак, я хотел бы встретиться... лицом к лицу, с акционером
этого никуда негодного учреждения! - Его указательный палец барабанил по
столику. - Я б... сказал бы ему мно-ого!!
- Вы можете сказать это теперь, - сказал невозмутимо доктор. - Я -
директор Правления акционеров!
Мы - Леночка, которая сопутствовала мне, чтобы поместить меня
воспитанником в Дворянский Пансион, и я тоже просидели 21 час на станции
Круты, ожидая поезда на Чернигов. Попав в то же купэ, где в отдаленном углу
дивана напротив, борясь с сонливостью от бессонной предыдущей ночи,
выслушали все диалоги и заключительную "вспышку" Адрианова.
Через окно вагона мы видели, как на перроне станции, жестикулирующий
Адрианов, с растерянным лицом, на котором плавала такая же улыбка, быстро
шевеля губами, пытался в чем-то убедить доктора. А тот, стоя в полуоборот к
Адрианову, коротко кивал ему головой и отступал, как-то боком, в сторону
выхода со станции.
Курносый Мишка Адрианов оказался хорошим борцом легкого веса. Уложив
матрацы с наших пансионских постелей на паркет в рекреационном зале, мы
боролись c ним до изнеможения. После чего, готовя заданные на следующий день
уроки, мне приходилось в продолжение доброго часа подпирать подбородок
ладонью: моя шея, натруженная, "намыленная" двойными нельсонами,
отказывалась поддерживать голову прямо.
Впоследствии окрепнув и "накачав" бицепсы до 32-х сантиметров, в
очередной схватке на матрацах, я сломал Мишке руку. А так как мой брат,
Дима, сломал ногу Захржевскому, то нас стали называть Хитуны - братья
разбойники. Таковы были дела. Но об этом в свою очередь...

Как я стал дворянским поросенком

Кроме дворянства, следующим необходимым условием для приема в число
воспитанников Пансиона было - принадлежность к одному из двух среднеучебных
заведений г. Чернигова: местной Классической Гимназии или Реальному Училищу.
По приезде в город, я сразу же выдержал вступительный экзамен в первый
класс Гимназии. На следующий день мы явились в Пансион.
Директор Пансиона, H. E. Хлоский, прозванный воспитанниками "черепахой"
за медлительность в речи, движениях и решениях, сопровождал Леночку и меня
по всему Пансиону, с руками в карманах брюк, которые он изредка подтягивал и
представлял нас воспитателям и воспитанникам, которые попадались нам
навстречу.
Они оставили меня среди дюжины моих сверстников в Первом отделении.
Всего было 4 отделения. Там я сразу же узнал много для меня интересного.
Два брата Шеверких могли закладывать обе ноги за шею, как цирковые
акробаты... У Жоравко, на чердаке Пансионской бани жили в коробке два
галочьих птенца; он лазил туда несколько раз в день и сбрасывал в их глотки
кусочки котлет, а воду заливал из старого наперстка, выпрошенного у экономки
Пансиона.
Они же сказали мне, что завтра я получу казенное обмундирование и что и
зимой и летом пансионеры носят белую парусиновую косоворотку и штаны цвета
маренго, и что в городе и в Гимназии пансионеров заглазно зовут "дворянскими