"Джеймс Хилтон. Это - убийство? " - читать интересную книгу автора

аскетизма, что вполне гармонировало с лаконичной репликой мажордома:
- Директор ждет вас, сэр. Он в своем кабинете, будьте добры
проследовать за мною.
Кабинет директора тоже являл разительные перемены в сравнении с теми
временами, когда школу возглавлял доктор Джури. Тогда это была сумрачная
затхлая комната, забитая пыльными фолиантами, с прогибающимися под тяжестью
томов книжными полками по стенам. Теперь кабинет напоминал скорее зал
совещаний какой-нибудь преуспевающей акционерной компании. Толстый ковер,
массивный стол красного дерева, книжные шкафы в двух альковах по бокам
камина, на стенах - карандашные рисунки, выполненные с большим вкусом,
несколько больших кресел, придвинутых к камину... Все здесь говорило о чем
угодно, но только не о педагогическом рвении.
Такое впечатление подкрепил сам доктор Роузвер. Это был высокий статный
мужчина с видом командира. Пепельно-седые волосы обрамляли суровое лицо, -
впрочем, при крепком рукопожатии на лице появилась вполне сердечная улыбка.
Голос его был мелодичен, несколько раздумчив, а в произношении слышались
живые нотки, которые явно не имели ничего общего с Оксфордом или Кембриджем.
Пожалуй, Роузвер больше всего походил на проповедника-шоумена, но с
достаточной долей светскости, которой отвечали безукоризненная пиджачная
пара, виднеющаяся из-под накинутой на плечи ректорской мантии.
- Рад, что вы нашли возможность приехать! - объявил директор, сбрасывая
мантию императорским жестом. - Не говоря уже о нашем с вами деле, школа
всегда рада своим старым выпускникам. Мы ведь чувствуем себя в долгу перед
ними, точно так же как некоторые из них ощущают свой долг перед школой.
Ривелл вежливо кивнул, понимая, что это тонкое замечание директора не
единожды было произнесено в аналогичных случаях. Как любитель словесности,
Колин с удовольствием пополнил им свою копилку находок. Чувствуя, что в
своем ответе он также должен помянуть приобщенность к миру старых
однокашников, Колин вошел в предложенную ему роль и высказался в том смысле,
что безумно интересно еще раз побывать в том старом уголке, где ты
когда-то... И так далее и тому подобное.
Доктор Роузвер улыбнулся осторожно, словно не совсем веря словам
Колина. Дальше в разговоре они коснулись погоды, предстоящего Рождества,
житья-бытья молодого человека в Лондоне и, наконец, добрались до нового
здания Мемориала. Колин дипломатично заметил, что городу давно уже не
хватало зала для торжеств. На что Роузвер ответил:
- Безусловно! И представьте, многим нравится это здание. Впрочем, увы,
оно было сооружено еще до моего здесь появления.
Скрытая неприязнь к безобразному Мемориалу заметно сблизила их. За пять
минут разговора Ривелл перестал корчить из себя старого выпускника, а
Роузвер - по крайней мере внешне - держать себя настороженно. И беседа пошла
свободно, ровно, как между двумя людьми, каждый из которых понимает, что
собеседник - тоже человек понимающий.
Ближе к ужину у Ривелла появились новые поводы для приятного удивления.
Его поместили в великолепную спальню с примыкающей ванной комнатой, которая
была отделана по последнему слову сантехнического искусства. Его одежда уже
лежала на кровати, а электрическая грелка была засунута в простыни - для еще
большего комфорта... Когда второй удар гонга обозначил начало ужина, Ривелл
спустился вниз, где нашел своего хозяина сидящим у камина с вечерней газетой
в руках.