"Дэвид Хилл. И падает занавес " - читать интересную книгу автора

парка. Иногда они дразнили нас, за то, что мы жили на окраине, но Миранда
умела их приструнить:
- Наш папа говорит, что, как только закончат строить занавес, все снова
захотят уехать из центра на окраину, - в ее голосе звучала уверенность
девочки, который исполнилось уже целых двенадцать лет. - В любом случае,
кому захочется жить в старой темной дыре?
- Она не темная, - ответил Жермен.
- Да конечно, дыра. Что, скажешь - нет?

Никто не спорил. Никто даже и не пытался. Миранда почти всегда была
нашим вожаком, пока мы играли в салки, прятки и всякие "войнушки" среди
скелетоподобных останков деревьев парка до наступления ночи, когда
приходилось возвращаться домой. Утром мы отправлялись в школу до рассвета,
избегая лучей утреннего солнца. Мы приходили задолго до начала уроков,
потому что Миранда была дежурной по сопровождению других детей в здание, все
ставни которого были закрыты. Я завидовал ее форменным нарукавной повязке,
тропическому шлему и очкам, и очень хотел получить такие же, когда дорасту
до шестого класса.
Не знаю, как мы почувствовали тем вечером, что что-то в доме не так. Но
как только парадная дверь закрылась за нами, мы неестественно чинно пошли в
нашу комнату и прилежно сели за уроки. Может быть, нас насторожило, что
телевизор был выключен, и мама не работала у себя в кабинете, а тихо
разговаривала с папой на кухне. Или же что-то в тембре родительских голосов
действовало на подсознание. Не могу объяснить. Мы просто чуяли: что-то
неладно, и на всякий случай старались не привлекать к себе внимание.
За обедом, наконец, страх уменьшился. Сперва родители старались вести
себя за едой как обычно, расспрашивая нас о том, как прошел день, и
передавая друг другу соевый сыр и тканевый белок, словно все, как всегда, в
порядке. Но получалось это так неискренне и напряженно, что скоро они
бросили притворяться, что все хорошо, и просто тихо уселись напротив нас. Я
почти не отводил глаз от тарелки, но не мог не заметить, какие красные у
мамы глаза, и как часто моргает отец, едва сдерживая слезы. Наконец, Миранда
не выдержала:
- Я думала, мы в семье договорились насчет секретов, - заметила она.
- У нас сегодня плохие новости, ребята, - помолчав, ответил ей папа. -
Помните, мама ходила на медосмотр в клинику на прошлой неделе? Так вот,
доктор сделал несколько анализов и сегодня утром позвонил нам с
результатами.
- У мамы грипп? - предположил я.
Она улыбнулась и взяла меня за руку:
- Нет, солнышко. Боюсь, что у меня рак.
Нам не нужно было спрашивать маму, что это такое, или какой именно у
нее рак, потому что нас заставляли затверживать наизусть все об этой болезни
с того момента, как мы выросли достаточно, чтобы в одиночку выходить из
дома. Миранда была поражена:
- Но, мам, ты же такая осторожная! Ты же всегда надеваешь шляпу и
наносишь крем от загара.
- Я знаю, милая. Но, понимаешь, когда я была в твоем возрасте, мы не
знали того, что мы знаем сейчас. Мы не понимали, как разрушается озоновый
слой, как страшен ультрафиолет, и как может навредить солнце, если ты