"Сьюзен Хилл. Я в замке король " - читать интересную книгу автора

его распаковывать, но теперь передумал, получилось бы что он смирился и
остается и речь уже идет о будущем. Хупер отбил у него охоту распаковывать
чемодан.
Киншоу сказал:
- Не думай, я не хотел сюда ехать.
Это Хупер понял. Он помнил, как ему сообщили про смерть дедушки. Он
тогда сказал:
- Не хочу я жить в этом доме.
Он распахнул окно. Дождь перестал. Небо цветом не отличалось от грязных
шестипенсовиков. Рододендроны вдоль всего въезда еще блестели от капель.
- Закрой окно, - сказал Киншоу. - Это теперь мое окно.
Хупер повернулся, он заметил новые нотки у него в голосе, понял, что
это значит. Но дрожь в голосе он тоже заметил. Он сжал кулаки и двинулся на
Киншоу.
Схватка была короткая, безмолвная, отчаянная. Все произошло в одну
секунду. Киншоу утер нос и увидел на платке кровь. Сердце у него прыгало. Он
ни с кем еще так не дрался. Он не знал, что теперь будет.
Внизу, в коридоре, веселый мамин голос что-то отвечал мистеру Хуперу, и
потом хлопнула дверь. Он подумал: "И зачем мы сюда приехали, это все она,
все она".
Хупер уже снова стал у окна. Он его так и не закрыл. Сперва оба
помолчали. Киншоу хотелось, чтоб он ушел.
Хупер сказал:
- Ты мне не больно нужен. У меня свои дела есть.
- Это твой отец сказал, чтоб мы дружили.
- Ты теперь должен меня слушаться.
- Дурак ты, что ли?
- Смотри, опять по морде схлопочешь.
Киншоу решил не связываться. Он сказал:
- Только ты не думай, я не хотел сюда ехать, я не очень-то рад.
Хотя вообще-то он сперва надеялся, что привыкнет. Он же не знал, какой
Хупер. Он начал собирать вещи, которые вывалились из клетчатого чемодана.
- Твоя школа - частный интернат? - Да.
- Так как же твоя мать за тебя платит, если вам даже дом пришлось
продать?
- Наверно... Не знаю. Кажется, у нас школа бесплатная.
- Бесплатных не бывает.
- Нет, бывают.
- Бесплатные только школы для бедных. А частные интернаты все платные.
- A y нас... Не знаю. Кажется, папа заплатил за меня сразу много денег.
Кажется, он сразу все заплатил, и теперь уже платить не надо. Ага, он
заплатил, я вспомнил.
Хупер взглянул на него холодно, он победил, и Киншоу это понял. Так что
Хупер мог спокойно отвернуться и оставить эту тему,
Киншоу надеялся, что теперь наступит перемирие, что он завоевал право
тут остаться. Когда ехал сюда, он собирался ладить с Хупером, он ладил почти
со всеми, потому что так проще. Ссориться себе дороже, он всегда ужасно все
переживал.
Но Хупер, кажется, собирался опять что-то выкинуть. Киншоу в жизни не
встречал такой злости, она сбивала его с толку, и еще самоуверенность