"Сьюзен Хилл. Я в замке король " - читать интересную книгу автора

над головой, обдавая ветром. Клюв распахнулся, и из красного нутра
покатилось хриплое "кар-р-р".
Киншоу пустился бегом - он уже не боялся топтать пшеницу, только бы
поскорей добраться до соседнего поля. Наверное, пшеница у вороны вроде
продуктового склада, и его приняли за грабителя. Может, тут целый полк этих
ворон, и они, того гляди, на него налетят. Значит, надо скорей на траву,
скорей на траву, и тогда все в порядке, он спасен. Неизвестно ведь, может,
она подумала, что он зверь и ее выслеживает.
Бежать было трудно, мешали густые колосья, он разгребал их руками. Но
вот он добрался до плетня и перелез через него и прыгнул на траву по другую
сторону. Пот ручьями тек со лба и попадал в глаза. Он посмотрел вверх.
Ворона его настигала. Он снова побежал.
Но и тут бежать было трудно из-за проложенных трактором борозд. Он
прыгал раскорякой, изо всех сил расставлял ноги и сперва как будто
передвигался быстрей. Ворона опять снизилась и, когда взмыла, ударила Киншоу
черным крылом. У него вырвался сухой всхлип. Потом левая нога съехала в
борозду, и он повалился ничком.
Он лежал лицом в шершавой траве, всхлипывал, затихал, и кровь громко
стучала у него в ушах. Солнце пекло в затылок, и он подвернул ногу. Но
встать он, наверное, мог. Он поднял голову и двумя пальцами вытер лицо. Там,
где он поцарапался репьем, выступила кровь. Он встал, пошатнулся, глубоко,
отчаянно глотнул жаркий воздух. Вороны нигде не было.
Но как только он двинулся с места, она выпорхнула из травы совсем рядом
и стала над ним кружить. Киншоу бежал, плакал и размазывал рукой по лицу пот
и слезы. На ноге вскочил волдырь, он натер ее ремешком от сандалии. Ворона
легко парила в вышине и не отставала. Но он уже перебрался через третий
плетень и попал на поле, соседнее с "Уорингсом". Вот показался дом. Киншоу
побежал быстрей.
Тут он повалился плашмя, он лежал и никак не мог отдышаться. Сквозь
ручьи пота и свои липкие вихры он увидел, что кто-то смотрит на него из
верхнего окна.
А потом она хрипнула, страшно стукнула крыльями и метнулась вниз, прямо
ему на спину.
Наверное, потом ее все-таки спугнул его крик, потому что шелохнуться он
не смел. Он лежал зажмурясь, и птица когтила его сквозь рубашку, а потом он
закричал - хрипло, задавленно. Прошла секунда-другая, и ворона взлетела. Он
помнил жуткие рассказы про стервятников, которые живым людям выклевывают
глаза, и ждал, что она вот-вот начнет его клевать. Избавиться от нее он уже
не чаял.
Он насилу поднялся и сразу побежал, а птица только парила над ним,
правда невысоко и не отставая, но молча, и уже на него не нападала. Киншоу
перелез через последний плетень и очутился там, откуда отправился гулять, -
на краю рощи. У него подкашивались ноги. Он оглянулся, сам не свой от
страха. Ворона еще покружила и нырнула в густую березовую листву.
Киншоу снова утер лицо рукой. Ему захотелось побежать к маме. Его
трясло. Но он никогда к ней не ходил, всегда все сам, и нечего было бежать к
маме из-за дурацкой птицы. Потом что-то мелькнуло у него перед глазами. Он
поднял голову. Хупер стоял у окна в комнате Киншоу. И смотрел на него,
смотрел.
Киншоу отвел глаза, медленно повернулся, прошел между тисами и вошел с