"Сандра Хилл. Преступный викинг " - читать интересную книгу автора

их в некое подобие каната, а потом стал отбивать молотом, поворачивая до тех
пор, пока они не превратились в смертельное оружие. Он объяснил, что на весь
сложный процесс изготовления одного меча требуется сто часов и отчасти
поэтому викинги настолько ценили свои мечи, что давали им имена, например
Гадюка или Крепкая нога.
Пока машина медленно ехала вдоль улицы, в воздухе витали звуки любимой
в средние века музыки. На примитивных, вырезанных из сосны флейтах играли
светловолосые мальчики. Да и все на выставке были блондинами - от платиновых
до огненно-рыжих. Высоченные мужчины щеголяли любовно расчесанными бородами,
усами и длинными, до плеч, волосами. Многие женщины были с косами, только у
одних они были на виду, а другие прятали их под аккуратные головные уборы.
Ремесленники работали возле домов. Вырезали деревянные чаши или
полировали янтарные украшения. Внешне они совсем не походили на грабителей,
насильников и убийц мирных жителей, как было принято изображать викингов.
Рейн глубоко вздохнула, узнавая запахи свежей соломы, деревянных
стружек, дымка из камина и соленый запах моря, забивавшие неприятные запахи
средневекового города.
После часовой экскурсии по музею викингов Рейн с матерью вышли в
коридор и стали разглядывать рисунки и фотографии, сделанные во время
археологических раскопок.
- Ох! - вскрикнула Руби, остановившись как вкопанная.
Они подошли к большой картине, написанной маслом и изображавшей битву
под Бруненбургом в 937 году, которая окончательно и бесповоротно положила
конец владычеству викингов в Нортумберленде (об этом говорила табличка под
картиной). Темный век рыцарства сражался на плоской вершине вулканического
холма возле Ферст-Солвей. На огромной картине были детально выписаны тысячи
павших воинов, в том числе пять королей и семь знатных викингов: сын короля
скоттов Константина, два его кузена, два графа и два епископа короля саксов
Ательстана.
Мать что-то говорила, но Рейн ничего не слышала. Она вся дрожала,
покрываясь противным холодным потом, к тому же от нестерпимой головной боли
она закрыла глаза. Слезы градом катились по ее лицу.
Ночные видения Рейн воплотились в реальность. Многие годы в своих снах,
как в страшной головоломке, она видела эту битву - пропитанную кровью землю,
зияющие раны, вопящие лошади, отрубленные руки и ноги. Не удивительно, что
она стала пацифисткой, противницей всех без исключения войн как вопиющей
бессмыслицы, наглядевшись на эту человеческую трагедию.
Один из людей в центре картины был ей хорошо знаком. Светловолосый
гигант стоял, широко расставив ноги, обутые в плетеные кожаные сандалии.
Вокруг него были люди в таких же сандалиях и еще в металлических шлемах, и
только у красавца-викинга длинные платиновые волосы рассыпались по плечам,
отданные во власть ветра. Кровь сочилась из-под доходившей до икр кольчуги и
капала со щита и меча, которые он держал в руках, простертых с мольбой к
мрачному серому небу, как будто он в отчаянии взывал к Одину. Его лицо
привлекало к себе Рейн, затягивало ее в картину битвы, в центр ужасного
водоворота. Она отступила, стараясь освободиться от магнетического
притяжения картины, которое не на шутку испугало ее.
Лицо Руби побледнело, губы задрожали, и она воскликнула:
- О Боже! Ведь это Селик!
- Селик? - хрипло переспросила Рейн, едва сдерживая волнение.- Кто этот