"Фиона Э.Хиггинс. Заклинатель" - читать интересную книгу автора

воротам, ловко лавируя между могилами. Так он бежал всю дорогу до Скорбного
переулка и, запыхавшись, остановился под вывеской, на которой значилось:

Годдфри Гофридус


ГРОБОВЫХ И МОГИЛЬНЫХ ДЕЛ МАСТЕР


ГЛАВА 4

Годдфри Гофридус

В этом городе, где само рождение уже рассматривалось как первый шаг к
смерти, Годдфри Гофридус, гробовщик и могильщик, состоял с нею в куда более
близких отношениях, чем большинство людей.
Ремесло гробовщика всегда считалось весьма прибыльным, ибо недостатка в
клиентах не бывало. Однако нельзя сказать, чтобы Годдфри всегда мечтал о
столь обильном и близком общении с покойниками. Дело в том, что пятнадцати
лет от роду он был сражен каким-то таинственным недугом, который почти на
три месяца лишил его способности двигаться и говорить. Все три месяца юноша
пролежал в постели ничком. Но уже через неделю его родители поняли, что их
сын может остаться в таком состоянии навсегда, а потому почли за лучшее жить
дальше как ни в чем не бывало.
Утратив почти все способности, за исключением мыслительной (а можно
представить себе, что за мысли лезли ему в голову в те ужасные месяцы!),
однажды ночью, вконец изнуренный мучительной пыткой, Годдфри уснул - и
больше не просыпался. На третий день мать окончательно уверилась, что сын
мертв. Она позвала мужа в комнату Годдфри, и в течение десяти минут оба
родителя молча стояли, склонившись над сыном. "По-моему, умер", - сказал
мистер Гофридус. Они позвали соседа, чтобы тот подтвердил факт смерти (врача
вызывать было слишком накладно), и организовали похороны.
К счастью для Годдфри, как нередко бывало в те времена, могильщик
оказался весьма нечистоплотным типом: он втихаря продал по-прежнему
неподвижное тело юноши в Урбс-Умидскую школу анатомии и хирургии, а
похоронил гроб, набитый песком. Проспав четыре дня кряду и как следует
отдохнув, на пятый день Годдфри открыл глаза и обнаружил, что лежит
распластанный на хирургическом столе в анатомическом театре. Над головой
юноши был занесен сияющий скальпель, и хирург как раз собирался погрузить
лезвие ему в грудь (как ни странно, больше всего в память Годдфри врезался
этот блик на поверхности лезвия, и многие годы спустя похожее мерцание света
на металле вызывало у него неприятные воспоминания). Это зрелище заставило
Годдфри собрать по капле все силы, которые остались еще в его теле, - их
хватило, чтобы издать слабый свист.
- А труп-то, похоже, живой! - крикнул кто-то из аудитории, некий
студент-медик, известный своей привычкой констатировать очевидное.
Годдфри возвратили домой, к убитым горем родителям, которые хоть и не
поняли, каким образом их отпрыску удалось проделать путь из могилы до
хирургического стола, но встретили воскресшее чадо с распростертыми
объятиями. Конечно, они полагали, что сыну предстоит совсем иной путь, но