"Сирил Хейр. Трагедия закона ("Инспектор Маллет") " - читать интересную книгу автора

его от работы в самые критические моменты,- например, растянувшаяся агония
его ухаживаний за Хильдой. Боже мой! Как она им крутила! И если смотреть
непредвзято, насколько благоразумным было ее окончательное решение! Он
помнил все это и многое другое: друзей, которые его подводили, невыполненные
обещания о поддержке, непризнанные блестящие свершения. Но если говорить
честно, а иногда ему хотелось быть честным перед самим собой, не лежала ли
главная причина отсутствия большого успеха... Впрочем, если быть честным, то
надо называть вещи своими именами: не крылась ли причина неудавшейся жизни в
самом Фрэнсисе Петигрю? В чем-то, чего ему не хватало, но чем в полной мере
обладали те, которых он считал ниже себя? Какое-то качество, не имеющее
отношения ни к характеру, ни к уму, ни к удаче, но без которого при всех
своих достоинствах человек не добьется большого успеха в жизни? Но если это
так, стоит ли Фрэнсису Петигрю вообще задумываться над этим?
Увлекшись мыслями о прошлом, он не замечал шума и движения в помещении
суда. Если собрать все вместе, не такой уж плохой была его жизнь. Если бы
двадцать пять лет назад кто-нибудь сказал ему, что к старости он будет
перебиваться кое-как, занимаясь ненадежным и каторжным трудом писаки-юриста,
Петигрю почувствовал бы себя крайне униженным такой перспективой. И все же,
если оглянуться назад на пройденный путь, мало что вызовет там сожаление или
раскаяние. Не все шло гладко, но были и хорошие времена. Он славно шутил в
свое время (к счастью, ему было неведомо, насколько его порой неуместная
веселость восстанавливала против него коллег по профессии), заводил хороших
друзей и поддерживал с ними отношения. Больше всего Фрэнсис любил выездные
сессии. Поездки по округам были необходимы ему как воздух и стали смыслом
жизни. Год за годом он кружил между Маркгемптоном и Истбери, все меньше
надеясь заработать приличные деньги, но зная, что будет вознагражден
общением с товарищами по профессии. Конечно, старый добрый Южный округ
совсем не тот, что был раньше. В адвокатской столовой {Адвокатская
столовая - помещение в гостинице при ресторане, клубе и т, п., где
собираются только юристы.} стало скучно, не то что в прежние времена. В те
годы там попадались такие личности, такие типы, каких теперь не встретишь,-
люди, о которых слагались легенды. Теперь эти легенды помнил только он,
Петигрю, и еще несколько таких же старичков. То племя уже вымерло. Странные,
милые, жуткие чудаки принадлежали к прошлой эпохе, а среди его преемников не
останется никого, кто хотя бы помнил тех и мог бы пересказать старые
истории.
Так размышлял про себя Фрэнсис Петигрю, не ведая, что в глазах нынешних
посетителей столовой моложе сорока лет он сам являлся именно таким "ретро".
В помещении суда послышалось оживление. Снаружи, где в мирные дни в
этот момент торжественно сигналили бы фанфары, раздались громкие команды
шефа полиции. Через минуту Фрэнсис и все присутствующие в зале суда встали и
низко поклонились. Если бы кто-нибудь посмотрел в этот момент на Петигрю, он
удивился бы выражению его морщинистого, но обычно доброго лица. На нем
отразилась неприязнь с некоторой долей презрения. Немного было на свете
людей, которые вызывали в нем эти чувства. Барбер, к сожалению, был одним из
этих немногих.
- Прошу соблюдать тишину,- пророкотал пристав, обращаясь к собравшимся,
которые и так затихли, словно мыши.
Бимиш, стоящий сбоку от судьи, проворковал бархатным баритоном, которым
он, кстати, очень гордился: