"Джорджетт Хейер. Зов сердец " - читать интересную книгу автора

Фрэнт, не устоявший перед роскошью и очарованием модного в те времена стиля
рококо, дал волю своей буйной фантазии, и именно благодаря ему на свет
появился Фонтейн-Корт. Только неумолимая смерть помешала этому реформатору
пойти дальше и воздвигнуть что-нибудь еще более грандиозное в том же стиле,
но сто наследник, один из наиболее стойких приверженцев и последователей
Уолпола <Уолпол Хорзс (1717-1797) - английский писатель, стоявший у истоков
готического романа в духе преромантнзма. (Здесь и далее примеч. перев.)>,
вернулся к готике. С тех-то пор постепенно и прекратились постоянные
перестройки, ставшие уже чем-то вроде освященной веками традиции. Но, как
выяснилось, к этому времени нигде в Англии, кроме как в замке Стэньон, уже
невозможно было найти таких массивных дверей из настоящего дуба, таких
старинных тяжелых железных засовов и узких, стрельчатых окон, больше похожих
на бойницы.
Шестой эрл <Эрл - аристократический титул в Англии в эпоху раннего
средневековья, соответствующий графскому.> Сент-Эр, возможно посчитав, что
его наследственные чертоги и так уже занимают чересчур много места, каким-то
образом удержался от того, чтобы добавить к замку предков еще одно крыло в
древнегреческом стиле, а возможно, столь мудрое решение было вызвано просто
тем, что ему выпало появиться на свет в довольно мрачные времена. Но, как бы
то ни было, он ограничился всего лишь тем, что перестроил конюшни, во многих
комнатах поменял обивку на стенах да возвел новый закрытый очаг в гигантских
размеров кухне, который озлобленные лакеи объявили единственным
сколько-нибудь заметным свидетельством современной цивилизации в груде
камней, именуемой замком. Но главный повар, с подозрением воспринимавший
подобные новшества, отнесся к нему весьма неодобрительно, а потому
использовать его было приказано лишь для варки овощей. Заниматься этим для
кухонной прислуги означало нечто вроде ссылки за провинность. Сам же он
по-прежнему предпочитал священнодействовать у древней печи, над очагом, в
котором можно было зажарить целого быка, пользуясь все теми же старинными
вертелами и тяжелыми железными котлами, что и бесчисленные его
предшественники.
Люди, гостившие в замке, сбитые с толку его размерами, потерянно
бродили по тускло освещенным галереям, натыкались на лестницы, которые вели
в какие-то давным-давно позабытые комнаты неизвестного назначения, и
наконец, совершенно выбившись из сил, с помутившимся взором, появлялись там,
куда уже отчаивались попасть, от усталости лишь вяло удивляясь, как это
кому-то может прийти в голову жить в подобной крысиной норе, в то время как
он является владельцем по крайней мере еще двух великолепных загородных
резиденций?! Конечно, ни одна из них не могла похвастаться чем-то вроде
величественного Парадного зала, галереи Менестрелей, Оружейного зала,
Дозорной башни или сохранившегося еще со средних веков крепостного рва. Но с
другой стороны, надо было признать - но бесчисленным темным коридорам замка
не гуляли сквозняки, сложенные из грубо обтесанных валунов стены вовсе не
были сырыми, а многочисленные трубы дымили крайне редко.
И наконец, шестому по счету эрлу, а также его второй по счету супруге
даже не приходило в голову, что можно жить где-то еще, а не в Стэньоне.
Самому эрлу потому, что как-никак это был дом его предков, в котором он
родился и вырос, а супруге - потому, что она провела юность в еще менее
приспособленном для жилья замке на севере Англии. Доведись ей выбирать, где
жить, она, вне всякого сомнения, отдала бы предпочтение этому, не только