"Кристофер Хайд. Десятый крестовый [И]" - читать интересную книгу автора

значит, эти дела меня не касаются, так что я здесь торчу?
- Я заявляю, что совершено преступление! - рявкнул Филип; затылок
сдавило болью.
- Какое? - удивился Рабинович. - Тела убитой нет, значит, о каком
убийстве речь? Ничего не украдено, значит, и о краже речи нет. Дверь на
месте, следовательно, и взлома не было. Какое преступление?
- Человека похитили!
Рабинович ухмыльнулся, растянув в улыбке тонкие губы-ниточки.
- А это уже по федеральной части. Обращайтесь в ФБР!
- Все, нет вопросов! - выдохнул Филип. Устало опустился на кровать,
закурил.
Детектив глянул на него сверху вниз.
- Чудно! Я рад, что вопросов нет. С настоящими убийствами да кражами,
будь они неладны, поди разберись! А тут вы со своими фокусами...
- Да пошел ты! - огрызнулся Филип. Рабинович снова улыбнулся, сунул
ручку с блокнотиком в карман мятого пиджака.
- Давно бы так! Если какую пропажу обнаружите, звоните!
Помахал рукой и исчез.
Подавленный всем происшедшим, Филип просидел с сигаретой на чердаке
вплоть до самого вечера, все пытаясь осмыслить случившееся. Отчетливей
всего тревожило сознание: в нем еще живо то, что когда-то крепко спаяло
его с Хезер. Любовь ли это, наваждение ли, только теперь ясно - не сможет
он спокойно жить, если не отыщет Хезер, не дознается, были безумные часы,
только что проведенные с нею, отчаянной тоской по прошлому или все это
означает, что их судьбы переплелись однажды и навек.
И еще Филипа томил страх. За Хезер, за то, что с ней стало. Вот же
кровь на стене, и к собственному затылку все больней и больней
прикоснуться. На него напали исподтишка, Хезер похитили силой. И потому
всплывали вопросы: кто напал? Почему? Хезер сказала, что, навестив отца в
Вашингтоне, жила потом у Джанет Марголис в Торонто. Выходит, что именно в
Торонто появились эти непонятные "друзья". Те самые, которые не желали ее
встречи с Филипом. Причем настолько, что его оглушили, сшибли с ног, а ее
похитили. Странно все это. Но вывод напрашивается сам собой. Вдобавок
ясно, на помощь полиции рассчитывать не приходится. Если он отважится
искать Хезер, придется действовать в одиночку. И Филип решил сперва
попытаться разузнать что-нибудь у отца Хезер, а после отправиться к Джанет
Марголис.
Примерно через полчаса такси свернуло на Южную Ли-стрит и
остановилось перед особняком генерала Фокскрофта. За каменным забором
стоял типичный александрийский, сплюснутый, как камбала, дом с
полумезонином и глухой задней стеной. Расплатившись с водителем и
подхватив дорожную сумку, Филип выскочил из такси.
Допотопная, деревянная с пружиной калитка высокого каменного забора,
скрывавшего фасад дома, судя по толщине слоев черной растрескавшейся
краски, была едва ли не ровесницей старого особняка. Обширный участок
усажен яблонями, магнолиями, кустами шиповника. Слишком живописно для
генеральского жилья. Филип толкнул калитку, прошел по извилистой,
выложенной камнями дорожке, поднялся на три ступеньки и оказался перед
красивой резной парадной дверью. Пару раз стукнул ручкой - головкой
херувима, подождал. Через минуту дверь открылась, и перед Филипом предстал