"Кристофер Хайд. Десятый крестовый [И]" - читать интересную книгу автора

голой ногой Филипа. Хезер поводила пальцем по многократно крашенной
поверхности, убрала руку.
- Знаю. В Мехико мне попался твой фотоальбом. Даже всплакнула, когда
ту фотографию увидела. Мой уход...
- И мой, - поправил Филип. Она кивнула.
- Да.., наверное, так...
Снова ладонь легла на подоконник, пальцы, приковывая внимание их
обоих, гладили дерево.
- А почему вдруг в Мехико? - спросил Филип.
- Не поверишь...
Она улыбнулась; снова Филипа мгновенно обдало жаром.
- Рискни! - усмехнулся он. - За эти двенадцать лет я столько
перевидал, ничем не прошибешь.
- Собиралась принять обет...
- Обет? - воскликнул Филип. Она кивнула.
- Хотела стать монахиней. Восемь лет провела при ордене "Сестер
милосердия", сначала просто так, потом послушницей.
- Ну и.., стала? - поспешно спросил Филип, боясь, что Хезер замкнется
в себе, не доскажет до конца.
- Не смогла... Веры не хватило. Понимаешь, иссякла... Хезер запнулась.
- И что же?..
Она слегка подалась от окна, лицо попало в тень оконного переплета.
- Захотелось снова домой, снова вернуться к обычной жизни, только все
так переменилось за годы... Виделась с отцом, он сказал, что ждет меня. Но
я не поверила, отправилась к Джанет...
- К Джанет Марголис? Хезер кивнула.
- Она теперь живет в Канаде, в Торонто. У нее ребенок. Поехала к ней,
пожила немного. Появились новые друзья или что-то в этом роде. Убеждали
меня не ездить к отцу, к тебе, но как я могу...
- Ты виделась с отцом?
- Да, вчера, - ответила Хезер. - Он теперь переехал в Вашингтон.
По-прежнему на генеральской должности. Его даже повысили. Уже не три, а
четыре звездочки. Начальник штаба армии.
- И ко мне приехала...
Хезер улыбнулась. Сказала задумчиво:
- Моих друзей это явно не обрадует. Для них ты самый опасный человек.
- Еще и друзья... - проговорил Филип. К какой такой публике могло
прибить Хезер?
Они долго молчали, вдруг она засмеялась, тихо-тихо.
- Знаешь, уже лет восемь я не целовала никого, разве что ребенка.
Целых восемь лет... - Она посмотрела на Филипа. - Вот уже восемь, нет,
десять, двенадцать лет все во мне спит, все ждет тебя, будто ты, как
волшебный принц, приедешь и разбудишь... - Она плакала, слезы струились по
щекам, к уголкам рта. - Я уже не верю, - шептала она, - не верю в
сказочных принцев. Филип... - И снова засмеялась тихо, глухо. - Древние
африканцы сказали бы - двенадцать лет назад ты похитил мою душу. Когда
сделал тот снимок...
Филип спрыгнул с подоконника, шагнул к Хезер, обнял, шепча:
- Я верну ее тебе, только скажи...
Он поцеловал ее: родной запах волос, родные губы, только соленые от