"Филипп Эриа. Семья Буссардель (Роман) " - читать интересную книгу автора

комнаты и прилегающей к ней гардеробной. Остальные комнаты они предоставили
в полное распоряжение непрошеных гостей. Уходя из дому, Лидия всегда брала с
собою дочерей или же посылала их с няней в какое-нибудь безопасное место,
где им нечего было бояться. Хотя внешне поведение троих австрийцев нисколько
не походило на те картины, которые врезались в память Лидии, лучше было не
искушать дьявола, оставляя в их власти невинных девчурок под охраною одной
лишь Батистины, девушки преданной и смышленой, но такой свеженькой,
миловидной в деревенском своем чепчике и очень еще молодой - ей шел
двадцатый год,
Итак, из дому выходили все вместе. Ключи отдавали соседке, жившей на
том же этаже, некой Рамело, женщине пожилой и много повидавшей на своем
веку, свидетельнице Революции; уж ей-то трое австрийцев не могли внушить
страха.
Вот какая жизнь ждала Лидию на улице Сент-Круа. Жизнь во многих
отношениях горькая по сравнению с прошлым, жизнь чудесная после тех страшных
недель, которые ей пришлось пережить. Прошло немного времени. Лидия опять
взялась за воспитание дочерей, которое она поневоле запустила, принялась
также школить Батистину. Иногда под вечер прибегал Флоран, но ни разу не мог
остаться переночевать. Нередко Лидия и сама навещала его в батальоне.
Наконец настала долгожданная минута. Однажды утром, в ранний час, еще
до рассвета, Лидия вдруг проснулась. Отогнав страшные видения, ее пробудил
такой знакомый звонок у входных дверей. Несомненно, пришел Флоран. Она
выбежала в ночной сорочке, закутавшись кое-как в шаль.
- Дорогая Лидия, мне дали отпуск. И, возможно, меня уволят вчистую.
Он сказал это с замечательным своим хладнокровием, и тут только жена
заметила, что на нем штатское платье, а не мундир, в котором она столько раз
видела его во сне смертельно раненным, истекающим кровью. Она стала
упрашивать его отдохнуть, переодеться в халат. Напрасные слова - он сразу же
приступил к житейским делам.
- Душенька, ведь это первый день я свободен с тех пор, как ты приехала
в Париж. Выпей чашку шоколада, оденься, и мы с тобой пойдем в церковь к
ранней обедне. А потом я повезу тебя на кладбище Мон-Луи. Меня уведомили,
что наш мавзолей закончен.
И они отправились. Оборванную нить существования они связали крепким
узелком в самой сердцевине опустошенной страны. Семейные традиции уцелели,
несмотря на поражение, - они оказались более долговечными, чем целые армии.
Мавзолей, о котором мог только мечтать Буссардель старший, отец Флорана,
перед тем как отойти в лучший мир, теперь был воздвигнут, высился стройный и
прочный среди развалин земной юдоли.
Флоран Буссардель дотронулся до руки своей жены, она не заметила этого,
он сжал ей запястье.
- Приехали! - сказал он.
Извозчик пустил лошадей шагом; заняв место в веренице экипажей,
кабриолет подкатил ко входу в сад Тюильри.
Лидия открыла глаза, увидела улыбающегося Флорана и спрятала лицо у
него на плече, радуясь, что теперь уже всегда оно будет ей опорой.
- Я задремала. Извини, пожалуйста... Ведь я нынче встала очень рано.
Совсем очнувшись, она осмотрелась, увидела, где они находятся и кто на
них смотрит. Тотчас же она выпрямилась как подобало и поправила ток. Но,
должно быть, какие-то обрывки сновидений еще не изгладились из ее памяти,