"Филлип Эриа. Испорченные дети (Роман)" - читать интересную книгу автора

Впрочем, я и не собиралась торопиться. Теперь, когда берега Франции, почти
видные простым глазом, двигались нам навстречу, меня охватила какая-то
странная беспечность. С минуты на минуту я откладывала последние
приготовления к высадке. Все равно, ведь жребий брошен! Скоро мы войдем в
порт. Перебросят сходни. Пройдет еще пять минут, и я почувствую под ногами
асфальт гаврской набережной. И тут, бедную, меня затянет в водоворот
различных формальностей. Придется приобщиться к общему движению, которое
приведет меня в вагон, а вагон доставит в Париж, к перрону вокзала, куда
съедется для встречи вся моя семья.
Вот эта-то уверенность и позволяла мне пока что еще помечтать,
собраться с мыслями, давала последнюю передышку.
Впрочем, одно дело у меня осталось: я не раздала чаевые официантам.
Еще накануне я составила список и распределила суммы не без труда: во время
пребывания в Соединенных Штатах, где существуют совсем иные обычаи, я
как-то отвыкла от подобных операций. Страх недодать чаевые мучил меня еще
больше, чем обычно. Ибо во Франции и в дни моей юности меня всегда на сей
счет терзали сомнения.
Пришло время пояснить эти слова; я родилась и росла в среде, которая
была осыпана благами богатства и в свою очередь была его рабой. Деньги -
это одновременно истоки нашей семьи и ее цель, это ее поработитель и ее
идеал. У меня куча родственников, и все вместе мы образуем то, что
называется лпрекрасной семьей╗. Все мои дядья, кузены, братья, мой отец -
все они биржевые маклеры, банкиры, нотариусы, поверенные. Мой прадедушка
Фердинанд, по жене родственник барону Осману, был биржевым маклером при
Второй империи. И если все мы считаем нашего прадеда основателем, творцом
нашего состояния, мы считаем его также и творцом династии Буссарделей. А
ведь и мой прадед и моя прабабка тоже имели предков, и, надо полагать,
людей почтенных. Но они нам не известны. Это, так сказать, покрыто мраком
прошлого. Мы ведем наше летосчисление только с первого богатого Буссарделя.
Его дело, равно как и его богатство, устояли, несмотря на то что один
век сменился другим, сменялись режимы, были войны, разражались кризисы. И
дело и богатство здравствуют и поныне. По праву старшинства дедушка,
которого я не знала, получил контору из рук стареющего прадеда; ныне дело
принадлежит исполу моему дяде и моему отцу, а мой старший брат ждет своего
часа. Учтите также, что у моего прадеда было еще пятеро детей, что все они
вступили в брак, не нарушая семейных традиций, и наплодили без счета детей,
и подсчитайте, сколько контор, частных банков и всего прочего могло
основать все это потомство.
Существуют семьи, где по традиции сын вслед за отцом лидет╗ в
чиновники, в купцы или офицеры. Буссардели всегда лшли╗ в биржевики.
Поэтому-то они образуют, продолжают образовывать - вопреки
треволнениям эпохи - нечто вроде покоренного и присягнувшего на верность
племени. Я родилась там, видимо, волею случая. Волею случая я стала в нашем
роду воплощением мятежного духа... Хуже, чем мятежного: богемного! Все на
свете относительно... Дело в том, что в глазах моих родных с самых малых
лет я слыла чуть ли не дурочкой, которая не знает цены вещам. Между тем я
осмотрительно тратила свои карманные деньги, вовсе не любила транжирства.
Сотни матерей-буржуазок радовались бы такой осмотрительной дочке. Но меня
губили сравнения. Мои родные и двоюродные братья, мои двоюродные сестры,
словом, все вокруг меня насаждали традиции Буссарделей, умели вести счет