"Фрэнк Херберт. Еретики Дюны (Дюна-5)" - читать интересную книгу автора

ны" были написаны до того, как была завершена сама "Дюна". Они все
больше обрастали плотью во время писания, но суть рассказанной истории
осталась нетронутой.
Я был писателем, я писал. Успех означал, что я могу уделить еще
больше времени моему занятию.
Оглядываясь назад, я осознаю, что инстинктивно поступил правильно.
Пишешь не для результата и успеха не ждешь. Это отвлекает часть твоего
внимания от собственно творчества.
Если ты готов творить, то все, что тебе надо делать - писать.
Негласное соглашение между тобой и читателем. Если ктонибудь заходит
в книжный магазин и тратит кровно заработанные деньги на твою книгу, ты
обязан сколько-нибудь занять этого человека - и должен стараться изо
всех сил.
Это и в самом деле все время было моим намерением.


Главная часть дисциплинирующей выучки, - это ее сокрытая часть, пред-
назначенная не освобождать, но ограничивать. Не спрашивай "Зачем?". Будь
осторожен с "Как?". "Зачем?" ведет к неумолимому парадоксу. С "Как?" ты
попадаешь в ловушку причинно-следственного мироздания. И то, и другое
отрицает бесконечное.
Апокрифы Арракиса.

- Тараза ведь рассказала тебе, что мы уже израсходовали одиннадцать
гхол Данкана Айдахо? Этот - двенадцатый.
Произнося это с намеренной желчностью, старая Преподобная Мать Шванги
глядела с галереи третьего этажа на одинокого мальчика, игравшего на
закрытой лужайке. Яркий полуденный свет планеты Гамму солнечными зайчи-
ками отплясывал на белых стенах внутреннего дворика, наполняя все прост-
ранство ниже Преподобных Матерей таким сиянием, как будто на юного гхолу
был специально направлен луч театрального софита.
"Израсходовали!" - подумала Преподобная Мать Лусилла. Она позволила
себе коротко кивнуть, заметив, каким же холодным безразличием веет от
манер Шванги и от выбираемых ею слов.
"Мы израсходовали наш запас - пришлите нам еще!"
Мальчику на газоне было на вид приблизительно двенадцать стандартных
лет, но у гхол, с еще не пробужденной памятью об их исходной жизни,
внешность может быть ох как обманчива.
Мальчик на миг отвлекся и поглядел на наблюдавших за ним с галереи.
Крепыш, с прямым взглядом, настойчиво смотрящим из-под черной шапочки
каракулевых волос. Желтый свет ранней весны отбрасывал небольшую тень у
его ног. Открытые участки кожи у него загорели почти дочерна, но когда
при легком движении голубой стилсьют чуть соскользнул с его плеча, там
обнажилась бледная кожа.
- Эти гхолы не только дороги, они еще и крайне опасны для нас, - ска-
зала Шванги.
Голос ее звучал ровно и бесцветно, обретая от этого еще большую
властность - голос Преподобной Матери Наставницы, говорящей с послушни-
цей. Для Лусиллы это было дополнигельным напоминанием, что Шванги входи-
ла в яростную оппозицию проекту гхолы.