"Хайнц Хене. Пароль - Директор " - читать интересную книгу автора

желания устраивать на Западе суд над "Красной капеллой". Может быть, и она
сама чувствовала возможность дискредитации на суде своей собственной версии
о принадлежности "Красной капеллы" к движению политического сопротивления.
В любом случае теперь фрау Кукхофф неожиданно потребовала передачи Редера
странам Восточного блока.
Подобный план как нельзя лучше соответствовал устремлениям русских. В
январе 1948 года берлинский прокурор сообщил одному из своих американских
коллег, доктору Роберту Кемпнеру, что по его сведениям "русские требуют
устроить над обвиняемым публичный процесс". Однако американские власти
отказались выдать Редера Москве.
Тогда у фрау Кукхофф возникла другая идея. 7 июня 1948 года
генеральный секретарь Ассоциации жерты нацистского режима сообщил Хорсту
Хайлманну, отцу казненного сподвижника Шульце-Бойзена, что "товарищ Кукхофф
считает абсолютно необходимым ходатайствовать о передаче Редера польскому
суду, и предпринимает нужные шаги в этом направлении". Все это основывалось
на смутных слухах о том, что в конце сентября 1939 года, будучи
председателем военного суда в Бромберге (Быдгощ), Редер выносил полякам
смертные приговоры. Теперь Грета Кукхофф просила польское правительство
потребовать выдачи Редера. Хайлманн не видел перспективы успеха её усилий,
поскольку у "Редера очень хорошие отношения с американскими оккупационными
властями".
Впоследствии даже сама "товарищ Кукхофф" осталась в неведении, почему
варшавские товарищи не приняли её предложение. Но прокурор Люнебурга
причину знал и сообщил ей об этом. "Бромбергского судилища" никогда не
существовало. Там действительно расстреляли несколько польских заложников,
но Редер официально в этом участия не принимал.
Грета Кукхофф настаивала, что прежние официальные должностные лица
писали ей о зверствах Редера в Бромберге. Однако она отказалась предъявить
прокурору их письма. К тому времени в Восточном Берлине она успела стать
руководящим работником Министерства иностранных дел, а затем председателем
"Нотенбанк" в Германской Демократической Республике. Она отказалась
предоставить свои утверждения в письменном виде и порвала все связи с
западногерманской юстицией. Суд над Редером в Западной Германии, как она
писала 12 декабря 1949 года, оказался бы "абсолютно бесцельным", поскольку
"условия в Западной Германии таковы, что справедливого решения ожидать
невозможно".
Ее соратники Гримме и Вайзенборн также потеряли интерес к делу,
которым раньше столь усердно занимались. Гримме тем временем (летом 1949
года) стал генеральным директором Северо-Западного германского радио и
после своих настойчивых заявлений в прокуратуру стал опасаться, что их с
Визенборном имена могу "запятнать грязью" и в результате их позиция "станет
черезвычайно уязвимой".
Вайзенборн также тревожился, что после суда "всех членов "Красной
капеллы" заклеймят как предателей". По его мнению, он нашел выход из
затруднительного положения. Вайзенборн поинтересовался, можно ли
"аннулировать это дело, если кто-либо предложит свидетелям уклониться от
явки в судебные ораны". Прокурор вынес предупреждение по поводу грубой
манипуляции свидетельскими показателями и встал на сторону Редера; в 1951
году расследование дела было приостановлено.
С того времени бывшие руководители "Красной капеллы" скрылись за