"Маркус ван Хеллер. Дневник Мата Хари " - читать интересную книгу автора

сладострастную линию под прямым и тонким носом. Роскошные, бархатные, нежные
темные глаза усиливаются очень длинными, неж-но завитыми ресницами. Их
мечтательность напоминает вечную тайну, присущую самому Будде. Ее взгляд
полон очарования. Он обнимает всю Вселенную. Иссиня-чер-ные, тонко
разделенные волосы придают ее лицу чрезвы-чайно выразительную экспрессию.
Все это создание исто-чает восторг, завораживает и ошеломляет".
Так утверждал Поль Бурже, описывая мой портрет в "Салоне". Даже не видя
меня во плоти! Но, в конце кон-цов, он знал, что к чему...
Теперь я действительно счастлива. Я могу танцевать, где и когда хочу. Я
могу высказать любое желание, и ка-ким бы экстравагантным оно ни было,
мужчины дерутся друг с другом за честь быть представленными несравнен-ной,
великой Мата Хари.
Честь? Для большинства это тайная надежда познать мое тело. Именно это
страстное желание притягивает этих мужчин ко мне. О, я должна признать, что
среди них есть очень влиятельные и сильные мужчины.
С того рокового дня, когда я исполняла восточные тан-цы в "Мюзе Гиме" и
танцевала в Храме восточных рели-гий для избранной публики, ошеломив
высокоученых востоковедов и побудив их отпраздновать мое появление как
большое событие, моя жизнь стала бурной и веселой. Нет ни одного
удовольствия, которым я бы пренебрегла. Я буквально купаюсь в роскоши, и
меня чтут, как будто я божественное создание, эксцентричность которого
состоит в желании раскрыть тайны изумленным массам.
Иной раз я не могу поверить, что моя жизнь полностью изменилась.
Действительно ли это я, Мата Хари, или бед-ная, запуганная женщина,
униженная рабыня капитана Маклеода, ярость которого преследовала меня как
ужас-ный призрак во время моего первого пребывания в Пари-же. Теперь все это
смешно: я, глупая маленькая гусыня, действительно оставила место своих
первых триумфов и снова заперлась в том маленьком городке, который вечно
воняет, как будто здесь никогда не убирают горшки...
Мои родственники в безрадостном, вечно туманном Ниймегене, где я
трусливо пыталась спрятаться, стыди-лись меня. Понятие "публичная
танцовщица" в глазах провинциалов было позорным. Они не только меня
пре-зирали, но и ненавидели. Для них я была лишь одной из тех
парижанок-паразиток, которые вели безбожную, грешную жизнь, всегда были
склонны соблазнить ничего не подозревающих мужей, а потом их ограбить.
Искусст-во? Они над этим смеялись. Искусство, талант, судьба - сами эти
слова им чужды. Искусство? Они сводили его в своих высохших и безжизненных
умах только к одной маленькой фантазии - бурлеску. За мной бдительно
сле-дили. Но я была слишком робка и по-настоящему не тан-цевала в Ниймегене.
Но одно они не могли у меня отобрать - дар предвиде-ния, уверенность в
том, что однажды жизнь повернется к лучшему. Дыхание этого великого мира
коснулось меня легко, но я знала, что мое чудесное предназначение - жизнь,
полностью посвященная моему искусству. Быть окруженной красивыми вещами и
боготворящими тебя мужчинами - вот ради чего стоит жить... Я часто
смотрелась в зеркало, и оно убеждало в том, что я читала на лицах у
многих, - ты красива. Да, гово-рило зеркало, ты красива. Но не только это
придавало мне уверенность. Я теперь знала, что я не просто красива, но и
обольстительна. Я лишь скрывала о, потому что не
хотела снова подвергаться унижениям. Я знала, что мое присутствие
возбуждает мужчин, что я обладаю умением их покорять. Нет, я не из тех