"Роберт Хайнлайн. Взрыв всегда возможен" - читать интересную книгу автора

именно нам нужно бороться со страхом и нервозностью других.
Научная работа в таких условиях невозможна. Тут недолго и
самому спятить.
Кинг перестал расхаживать по комнате и посмотрел на
Силарда в упор:
- Но ведь должен быть какой-то выход! - сказал он
настойчиво.
Силард покачал головой:
- Это выше моих сил, генерал-директор. Как психиатр, я
не вижу выхода.
- Не видите? Хм, послушайте, доктор, кто у вас самый
главный?
- То есть?
- Ну, кто в вашей области является общепризнанным ученым
номер один?
- Трудно сказать. У нас нет такого единственного лучшего
в мире психиатра, - мы слишком узко специализированы. Но я,
кажется, знаю, кто вам подойдет. Вам нужен не просто
специалист по промышленной психометрии, вам нужен лучший
психиатр, разбирающийся в редких нетравматических и
профессиональных психозах. Значит, вам нужен Ленц.
- Продолжайте.
- Так вот, Ленц занимается всем кругом вопросов,
относящихся к влиянию среды на психику. Он связывает теорию
оптимального раздражения с искусственным торможением,
технику которого Корджибский разработал опытным путем.
Кстати, сам Ленц когда-то, еще студентом, работал у
Корджибского, и это кажется, единственное, чем он
по-настоящему гордится.
- В самом деле? Но ведь он, должно быть, уже староват, -
Корджибский-то когда умер!
- Я просто хотел сказать, что, может быть, вы знакомы с
его работами, поскольку они имеют отношение к
инженерно-математической психологии.
- Ага, это нам и нужно! Значит, Ленц? Но я никогда не
думал о нем как о психиатре?
- Вполне естественно, это не ваша область. Однако мы
ценим его хотя бы за то, что он сделал для изучения и
лечения заразительных неврозов, свирепствовавших в
сумасшедшие годы, а он тогда сделал все, что мог.
- Где он теперь?
- Наверное, в Чикаго, в институте.
- Доставьте его сюда.
- То есть как это?
- Притащите его сюда! Садитесь вот за этот видеофон и
разыщите его. Потом скажите Штейнке, чтобы позвонил в
Чикаго и заказал для него стратоплан. Я хочу его видеть как
можно скорее, еще до вечера.
Кинг опустился в кресло с видом человека, который снова
обрел веру в себя и чувствует себя хозяином положения. Он