"Роберт Хайнлайн. Достаточно времени для любви" - читать интересную книгу автора

- Пахнет неплохо, - произнес Везерел. - Соблюдаете ли вы за едой
какие-нибудь обряды?
- А? Молюсь ли? Нет.
- Я не о том. Скажем, когда со мной обедает кто-нибудь из
подчиненных, я не допускаю за столом деловых разговоров. Но если вы не
против, я бы хотел продолжить нашу беседу.
- Конечно. Почему бы и нет, если воздерживаться от нарушающих
пищеварение тем. Вы когда-нибудь слыхали, что священник сказал старой
деве? - Лазарус взглянул па стоявшего рядом техника. - Ладно, в следующий
раз. По-моему, тот, что ростом пониже, - женщина, и возможно, она знает
английский. Так что ты говорил?
- Я сказал, что ваши мемуары далеко не полны. Поэтому даже если вы
решились вновь пройти весь процесс умирания, не согласитесь ли вы
ознакомить меня и прочих ваших потомков с незаписанной частью? Просто
поговорим, вы расскажете о том, что видели и делали. Внимательное
исследование может нас многому научить. Кстати, что именно произошло на
собрании Семей в 2012? Протоколы о многом умалчивают.
- Кого это нынче интересует, Айра? Все действующие лица мертвы и не
могут оспорить мою одностороннюю точку зрения. Не будем будить усопших. К
тому же я уже говорил тебе - память выделывает со мной занятные штуковины.
Я воспользовался гипноэнциклопедической методикой Энди Либби - неплохая
штуковина - научился хранить ненужные в повседневной жизни воспоминания в
блоках, снабженных ключевыми словами, и подобно компьютеру несколько раз
очистил мозг от ненужных воспоминаний, чтобы освободить место для новых
данных - но все без толку. В половине случаев утром я не могу вспомнить,
куда девал книгу, которую читал вчера вечером, ищу ее до полудня, а потом
вспоминаю, что читал сто лет назад. Ну почему нельзя оставить старика в
покое?
- Для этого вам, сэр, необходимо просто приказать мне умолкнуть.
Однако я надеюсь, что вы не сделаете этого. Пусть память подводит вас,
однако вы были очевидцем тысяч событий, которых все мы по молодости не
могли видеть. Нет, я не хочу никакой формальной автобиографии, никаких
описаний всех прожитых вами столетий. Но вы можете вспомнить подробности,
заслуживающие внимания. Например, мы ничего не знаем о первых годах вашей
жизни. И мне, как и миллионам людей, весьма интересно узнать, что помните
вы о своем детстве.
- Чего там помнить. Как и все мальчишки, я провел свое детство,
стараясь скрыть от взрослых свои истинные интересы. - Вытерев губы,
Лазарус задумался. - В целом я успешно справлялся с этим. Несколько раз
меня поймали и отлупили - это научило меня осторожности, умению держать
язык за зубами и не слишком завираться. Ложь, Айра, искусство тонкое, и
оно явно отмирает.
- Неужели? А по-моему, меньше лгать не стали.
- Ложь отмирает как искусство. Бесспорно, лжецы повсюду в изобилии,
их примерно столько, сколько и ртов. Знаешь ли ты два самых артистичных
способа лжи?
- Скорей всего, нет, по мне хотелось бы узнать. Неужели их только
два?
- Насколько мне известно. Прежде всего, лгать нужно с честным лицом -
но это умеет едва ли не всякий, кто способен не краснеть. Первый способ