"Тайный воин" - читать интересную книгу автора (Флевеллинг Линн)Глава 7Новости в Старом дворце распространялись быстро. Маго и его дружки столкнулись с Ки на утренней пробежке. У храма Албен налетел на Ки и прошипел: «Прощай, деревенский рыцарь!» — но прошипел так тихо, что его не услышат никто, кроме Ки. Как только Тобин и Фарин ушли, Ки воспользовался советом Фарина. Проскользнув через выход для слуг, он поспешил к дому Тобина. На его стук дверь открыл дворецкий, причем с таким видом, словно ожидал прихода Ки. Он принял у Ки мокрый плащ и придвинул к очагу кресло для него. — Мужчины тренируются на заднем дворе, а мистрис Айя в гостевой комнате. Должен ли я доложить им о вашем приходе, сэр? — Нет, я просто посижу здесь. Дворецкий поклонился и ушел. Несмотря на огонь в очаге, в холле было холодно и сумрачно. Мягкий серый туман затянул окна, по крыше барабанил дождь. Не в силах усидеть спокойно, Ки принялся нервно шагать по комнате. Как долго пробудет Тобин у опекуна? Что, если Орун найдет какой-нибудь предлог, чтобы задержать его? Придет ли Фарин, чтобы рассказать о новостях, или ему так и придется сидеть тут вечно, мучаясь от неизвестности? Подняв голову, он обнаружил, что стоит у подножия резной деревянной лестницы. Он поднимался наверх лишь однажды, и этого было вполне достаточно. Отец Тобина давным-давно забросил эту часть дома; комнаты наверху пустовали, почти всю мебель из них вынесли, предоставив пространство мышам. Ки был уверен, что ощутил там присутствие призраков, следящих за ним из темных углов. Герцог, когда бывал в городе, пользовался только первым этажом. А после его смерти в этот дом заходили лишь Тобин и командир его гвардейцев. У Фарина была своя комната в конце коридора, а гвардейцы обитали в задней части дома, но пользовались холлом. Там всегда царил приятный запах благовоний, курившихся на домашнем алтаре, и углей очага. Выйдя из холла, Ки побрел по центральному коридору. Дверь Айи находилась справа, и она была закрыта. Старая спальня герцога, теперь принадлежавшая Тобину, располагалась слева. Ки постоял перед дверью, потом двинулся дальше и вошел в следующую комнату. Комната Фарина была такой же скромной и аккуратной, как ее обитатель. И точно такой же была его комната в казармах замка. Здесь Ки чувствовал себя дома, как нигде больше в Эро. Он разжег огонь в очаге и уселся, ожидая решения своей судьбы. Но даже здесь Ки не мог унять тревогу, и вскоре он уже вышагивал взад-вперед по меховому ковру Фарина. Дождь все стучал и стучал в окна, и мысли Ки неслись галопом: «Что мне делать, если Орун отошлет меня? Вернуться в Оукмаунт и пасти свиней?» Мысль о том, чтобы униженным вернуться в отцовский дом, была невыносимой. Нет уж, лучше он запишется в полк Ахры и будет патрулировать побережье или отправится на поля сражений в Мисену и предложит свой меч, чтобы биться как рядовой солдат. Такие мысли не принос или успокоения. Ему ведь хотелось только одного: оставаться здесь, в Эро, рядом с Тобином. Ки прижал ладони к лицу. «Я сам во всем виноват. Не надо было оставлять Тобина одного в тот день, я ведь знал, что он болен. Несколько недель при дворе — и я уже забыл все, чему Фарин меня учил!» А вслед за этой мыслью возник вопрос, который он изо всех сил старался не задавать себе с той самой ночи, когда бросился вслед за Братом в Алестун. Что вообще заставило Тобина бежать сломя голову? Не то чтобы он не верил объяснениям Тобина… Ки вздохнул. Ну да, он «А может, — виновато подумал Ки, — он почувствовал перемены во мне?..» Грязное обвинение Маго и Ариуса, брошенное в лицо Ки в тот день в конюшне, будто бы они с Тобином не просто спят в одной постели, глубоко ранило Ки. После этого он стал ловить себя на том, что иногда сторонится Тобина. И странное выражение лица его друга, когда Ки оказался той ночью на его половине постели, тоже постоянно всплывало в памяти и причиняло боль. «Как глупо обращать внимание на слова этих недоумков». Вообще-то говоря, за всеми событиями последнего месяца Ки до этого момента и не вспоминал о том эпизоде. Но забыл ли Тобин? От таких размышлений у Ки забурлило в животе. — Ладно, он сам мне все скажет, когда будет готов, — пробормотал Ки. Воздух за его спиной внезапно похолодел, и от недоброго тихого смеха по коже Ки побежали мурашки. Он резко обернулся, безотчетно схватившись за амулет-лошадку на шее. Рядом с кроватью Фарина стоял Брат, его темные глаза источали жгучую ненависть. Сердце Ки болезненно ударилось о ребра; призрак выглядел куда более плотным, чем ему запомнилось; это была тощая пустоглазая пародия на его друга. Ки думал, что более или менее привык к Брату за время того совместного ночного путешествия, но теперь все его страхи мгновенно возродились. — Спроси Аркониэля, — прошептал Брат. — О чем спросить? Брат исчез, но его шипящий смех, казалось, повис в воздухе на том месте, где только что находился призрак. Потрясенный, Ки придвинул поближе к огню кресло и свернулся в нем, чувствуя себя еще более одиноким, чем прежде. Углубившись в горестные мысли, он почти задремал, когда внезапные громкие крики пробудили его. Рывком открыв дверь, он чуть не налетел на Айю. Они вместе побежали в холл и обнаружили там Фарина, держащего на руках бесчувственное тело Тобина. — Что случилось? — резко спросила Айя. — Быстро в его комнату, Ки! — приказал Фарин, не обратив на нее внимания. — Открой дверь! — Я разжег огонь в твоей спальне. Ки побежал вперед и быстро снял одеяло с постели Фарина. Фарин осторожно опустил Тобина на кровать и принялся растирать ему запястья. Тобин дышал, но лицо его заливала смертельная бледность, на коже выступили капли пота. — Это работа Оруна? — прорычал Ки. — Я убью его! Пусть меня хоть заживо сожгут, наплевать! — Придержи язык, Ки. — Фарин повернулся к слугам и солдатам, столпившимся в дверях. — Кони, скачи к роще, за дризидами. Нечего тут таращиться, марш вперед! Ларис, отвечаешь за все двери. Никто не должен войти в дом, кроме членов королевской семьи. И найдите Бизира. Он мне нужен немедленно! Старый сержант отсалютовал, прижав кулак к груди. — Будет исполнено, капитан. — Улис, принеси кувшин воды, — спокойно сказала Айя. — Остальные могут заняться своими делами, или просто выйдите отсюда. Люди разошлись, а Фарин опустился в кресло возле кровати и обхватил голову руками. — Закрой дверь, Ки. — Айя наклонилась над Фарином и коснулась его плеча. — Расскажи нам, что там произошло. Фарин удрученно покачал головой. — Я не знаю. Бизир увел его наверх, в комнаты Оруна. Немного погодя прибыл лорд Нирин с письмом от короля. Вскоре он спустился и уехал, и я думал, что Тобин выйдет следом за ним. Но он не вышел. Потом я услышал, как кричит Бизир. Когда я поднялся наверх. Орун был мертв, а Тобин лежат на полу без чувств. Я не смог привести его в сознание, поэтому принес сюда. Айя отогнула кружевной воротник рубашки Тобина, и лицо ее угрожающе потемнело. — Посмотри-ка. Это свежие следы. Она распахнула рубашку до пояса, показывая Фарину и Ки длинные красные царапины и уже начавшие темнеть синяки на горле Тобина. Тонкая длинная ссадина на левой стороне шеи мальчика была покрыта подсохшими капельками крови. — Ты заметил что-нибудь подобное у Оруна? — Я его не рассматривал. — Мы узнаем, кто это сделал, — грозно произнес Ки. — Мы его найдем и убьем. Фарин бросил на него странный взгляд, и Ки захлопнул рот. Ведь если бы не его собственная глупость, Тобину не пришлось бы сегодня идти к лорду Оруну. Улис вернулся с кувшином и отдал его Фарину. — Пошли кого-нибудь за канцлером Хилусом и за лордом Нирином. — В том нет необходимости. — Волшебник вошел в комнату и сразу направился к кровати с озабоченным видом. — Слуга уже известил меня. Что с принцем? Не раздумывая, Ки преградил дорогу волшебнику, прежде чем тот приблизился к Тобину. Нирин пристально посмотрел ему в глаза. По спине Ки пробежал неприятный холодок, но он не отступил. — Если вы не против, милорд, я бы предпочла не беспокоить принца до прибытия дризидов, — сказала Айя, вставая рядом с Ки. Она говорила весьма почтительно, но Ки почувствовал в ее голосе не просьбу, а требование. — Разумеется. Мудрое решение. — Нирин придвинул кресло к очагу. Ки встал в ногах кровати, не сводя с волшебника настороженного взгляда. Тобин всегда боялся Нирина, и Ки считал это достаточной причиной не доверять чародею. К тому же Нирин, по его собственному признанию, был последней персоной, видевшей Оруна и Тобина перед таинственным происшествием. По крайней мере, он сам так говорил. Нирин поймал его взгляд и улыбнулся. Неприятное, липкое ощущение пробежало по телу Ки, и он поспешно отвел глаза. Мгновением позже Тобин шевельнулся и вздохнул. Ки неловко, боком сел на кровать и схватил друга за руку. — Тоб, все в порядке. Я здесь, и Фарин, и Айя. Тобин до боли сжал руку Ки. — Как… как я здесь очутился? — хриплым шепотом спросил он. — Я тебя принес, — Фарин сел на кровать с другой стороны и обнял Тобина. — Похоже, у меня только и дел в последнее время, что носить тебя туда-сюда. Ты можешь рассказать, что произошло? Рука Тобина поднялась к горлу. — Орун. Он так разозлился… Он схватил меня… — Тут Тобин заметил Нирина и застыл. — Это был Орун. Волшебник встал и подошел ближе. — Он жестоко с тобой обошелся? Тобин кивнул. — Королевское письмо, — прошептал он. — Он схватил меня и… наверное, я потерял сознание. — Я этому не удивляюсь, — сказала Айя. — Он пытался задушить тебя. Тобин опять кивнул. В этот момент прибыла дризидка в коричневом одеянии и приказала всем, кроме Айи и Нирина, выйти из комнаты. Ки задержался в дверях, встревоженно глядя, как женщина осматривает Тобина. Потом он снова осторожно вернулся к изножью кровати, пока дризидка прикладывала припарки на синяки Тобина, и на этот раз она не стала выгонять оруженосца. Закончив, целительница вышла вместе с Айей и Фарином, и разговаривали они ужасно долго, как показалось Ки. Потом Фарин вернулся, и вид у него был более озабоченный, чем прежде. — Лорд Нирин, привели Бизира, и канцлер Хилус только что прибыл. Тобин дернулся. — Бизир тут ни при чем! — Мы хотим просто поговорить с ним, — заверил его Фарин. — А ты отдыхай. Ки составит тебе компанию. — Лорд Нирин! — хрипло окликнул Тобин. Волшебник остановился в дверях. — Да, мой принц? — То письмо, что вы принесли… от короля. Я его так и не прочел. Ки остается моим оруженосцем? — Король ничего не написал об этом. Так что пока, судя по всему, положению твоего оруженосца ничто не угрожает. Надеюсь, ты будешь этого достоин, сэр Киротиус. — Да, мой господин. — Ки подождал, пока волшебник и Фарин уйдут, потом закрыл дверь плотнее и облегченно вздохнул. — Он похож на змею, когда улыбается. Но, по крайней мере, на этот раз он принес добрые вести. — Ки сел на кровать и попытался заглянуть в глаза Тобину, но его друг смотрел в сторону. — Как ты себя чувствуешь? Если по правде? — Неплохо. — Тобин провел рукой по влажной повязке на шее. — Снадобье помогает. Он все еще хрипел, но Ки отлично расслышал в его голосе страх, который Тобин пытался скрыть. — Значит, Орун осмелился поднять на тебя руку? — Ки с удивлением покачал головой. Тобин судорожно вздохнул, его подбородок задрожал. Ки наклонился ближе к нему и взял друга за руку. — Что же все-таки произошло? Тобин бросил настороженный взгляд на дверь, потом, приподнявшись, прошептал в самое ухо Ки: — Там был Брат. Глаза Ки расширились. — Но он был здесь! Он явился мне, когда вы с Фарином ушли. Тобин изумленно уставился на него. — И что он тут делал? — Ничего! Я ждал вашего возвращения в этой комнате, а он вдруг появился. — Он что-нибудь сказал? — Только то, что я должен спросить Аркониэля… — Ки внезапно замолчал. — О чем спросить? Ки замялся; он уже усомнился недавно в Тобине и сам воспринял это как недостаток преданности, а теперь чувствовал себя еще хуже. — Он не сказал. С тобой он тоже так себя ведет? — Иногда. — Но ты сказал, что Брат явился к Оруну. Ты его звал? Тобин яростно затряс головой. — Нет! Клянусь Четверкой, не звал я его! Ки, переполошившись, всмотрелся в лицо друга. — Я верю тебе, Тоб! Что с тобой? Тобин судорожно сглотнул, но все же решился сказать: — Брат убил Оруна. — Но… как? — Я не знаю. Орун тряс меня, держал за горло. Может, хотел меня убить. Я не знаю. Брат встал между нами и… он просто коснулся Оруна, и тот упал… — Тобин дрожал. По его щекам текли слезы. — Я его не остановил, Ки! А вдруг… Что, если именно я Ки обнял его, прижал к себе. — Ты бы никогда такого не приказал. Я знаю, ты не смог бы. — Я ничего не помню. — Тобин всхлипнул. — Но я был так напуган, я так ненавидел Оруна, а он еще говорил гадости о тебе, и… — Ты звал Брата? — Нет!.. — Ты ему приказывал убить Оруна? — Нет! — Конечно нет. Так что ты не виноват. Брат просто защищал тебя. Тобин поднял залитое слезами лицо и посмотрел на Ки. — Ты так думаешь? — Да. Он злой, но он — Но это Лхел убила рысь. — Да, но он там все равно появился. И он пришел, когда Орун пытался тебя убить. Прежде ведь никто не был так жесток с тобой, правда? Тобин вытер лицо рукавом. — Никто, кроме… — Кроме кого? — резко спросил Ки, заподозрив кого-то из компаньонов и горя желанием расквитаться с негодяями. — Кроме моей матери, — прошептал Тобин. — Она тоже пыталась меня убить. И Брат был там. Гнев оруженосца растаял, зато от изумления Ки лишился дара речи. — Ты не должен никому об этом говорить, — сказал Тобин, вытирая нос. — Я имею в виду, об Оруне. Никто не должен знать о Брате. — Да сам Нирин не вырвет из меня признания! Ты же знаешь. Тобин снова судорожно вздохнул и опустил голову на плечо Ки. — Если бы в том письме говорилось, что ты должен уехать, я бы опять сбежал. — Но на этот раз позволил бы мне себя догнать? — Ки попытался обратить все в шутку, но горло у него сжалось. — Даже не пытайся, не то мне придется держать тебя на привязи. — Да ну… Мы бы сбежали вместе. — А, тогда другое дело. Но сейчас тебе надо отдохнуть. Однако Тобин отбросил одеяло и выбрался из постели. — Я хочу видеть Бизира. Он ведь никакого отношения ко всему этому не имеет. Тобин был уже на полпути к холлу, когда его осенила внезапная догадка. Что мог видеть Бизир? Тобин проклинал себя за слабость. Как можно было рухнуть в обморок в такой неподходящий момент. Тоже мне, прекрасная дама из баллады! Оставался ли Брат рядом с ним после того, как убил Оруна? Если Орун видел призрака, значит, и другой мог его увидеть. Собравшись с духом, он быстро вошел в холл. Бизир, ломая руки, стоял у очага, в окружении Фарина и остальных. Единственным, кто сидел в комнате, был канцлер Хилус. Вероятно, он явился сюда прямо из дворца, потому что на нем были канцлерский камзол и плоская черная бархатная шляпа, обозначавшая его положение. — А вот и принц! Прекрасно выглядишь, благодарение Четверке! — воскликнул канцлер. — Иди сюда, сядь рядом со мной, дорогой мальчик. Этот юноша как раз рассказывает нам о том отвратительном событии. — Продолжай, Бизир. Расскажи принцу Тобину все то, что рассказал нам, — предложила Айя. Бизир бросил на Тобина умоляющий взгляд. — Ну я уже объяснил все им, мой принц. Я ничего не видел, только то, что вы оба лежали на полу, когда я вошел. — Но ты подслушивал, — сурово произнес Нирин. — Нет, мой лорд! Ну… просто там у двери стоит стул, специально для меня. Я всегда там сижу, на тот случай, если понадоблюсь лорду Оруну. Хилус вскинул хрупкую, покрытую коричневыми старческими пятнами руку. — Успокойся, юноша. Тебя никто ни в чем не обвиняет. Он знаком приказал Улису подать перепуганному лакею кубок вина. — Спасибо, мой лорд. — Бизир сделал глоток, и на его бледных щеках появился легкий живой отсвет. — Сидя у двери, ты наверняка что-то слышал? — спросил старый вельможа. — Да, лорд канцлер: Я слышал, как мой хозяин гневно кричал на принца. С его стороны это было неосмотрительно, нельзя так разговаривать с принцем Тобином. — Бизир помолчал, нервно сглотнул. — Простите меня, господа. Я знаю, что не должен говорить плохо о своем хозяине, но… — Не бойся, — терпеливым тоном сказала Айя. — Так значит, ты слышал, как лорд Орун кричал. Что было потом? — Потом раздался ужасный крик! Я вбежал в спальню и увидел, что они оба лежат без чувств на ковре. То есть, мне показалось… А когда я увидел лицо моего хозяина… — Взгляд Бизира метнулся в сторону Тобина, и на этот раз можно было не сомневаться: лакей испуган до полусмерти. — Глаза лорда Оруна были открыты, но… Великая Четверка, я никогда не забуду эту картину, глаза у него едва не лопались, лицо почернело… — Да, именно так, — подтвердил Фарин. — Я вообще его с трудом узнал. Мне показалось, его разбил паралич. — А потом ворвался лорд Фарин и унес принца, прежде чем я успел слово вымолвить… Я боялся, что принц гоже мертв! — Бизир отвесил Тобину нервный поклон. — Благодарение Четверке, ты не пострадал! — Вы позволите, милорд? — негромко произнес Нирин. Хилус кивнул, и волшебник подошел к трясущемуся лакею. — Дай мне руку, Бизир. Нирин вдруг словно увеличился в размерах, а воздух вокруг него потемнел. От этого волосы на голове Тобина буквально встали дыбом. Ки подошел ближе, и его рука коснулась руки Тобина. Бизир зашипел от боли и упал на колени, но кисть его руки оставалась зажатой в руке Нирина. Когда Нирин наконец отпустил его, Бизир сжался в комок на полу, прижав руку к груди, как будто ее сильно обожгло. Нирин пожал плечами и сел на скамью у очага. — Он говорит правду, насколько она ему известна. Похоже, единственный, кто действительно знает, что произошло в той комнате, — это принц Тобин. На одно ужасное мгновение Тобину показалось, что чародей намерен и его подвергнуть такой проверке, но Нирин просто уставился на него из-под рыжих бровей тяжелым взглядом. На этот раз Тобин не ощутил ничего странного, но все равно воспользовался мысленным трюком, которому научил его Аркониэль как раз для таких случаев. — Он очень грубо схватил меня и стал обвинять в том, что я настраиваю короля против него… — А ты настраивал? — спросил Нирин. — Что?! Нет! Я вообще ни разу не писал дяде! Нирин хитровато улыбнулся. — И ты никогда не пытался оказывать на него влияния? Ни для кого не секрет, что ты презирал Оруна. Впрочем, я тебя в этом ничуть не виню. — Я… да нет у меня никакого влияния на короля! — прошептал Тобин. Неужели волшебник стал еще больше? Воздух вокруг Нирина вновь сгустился и потемнел. — Принц никогда не додумался бы до такого, — вмешался Фарин, и Тобин сразу заметил, что капитан с трудом сдерживает гнев. — Он всего лишь ребенок. И ничего не знает о придворных интригах. — Прости, я всего лишь подумал о том, как далеко может зайти благородное сердце из любви к достойному другу. — Кланяясь Тобину, Нирин посмотрел на Ки. — Прошу, примите мои нижайшие извинения, если я ненамеренно оскорбил кого-то. — Жесткий взгляд Нирина не спеша вернулся к Фарину. — Может, кто-нибудь другой позаботился о том, чтобы обратиться с просьбой за принца? — Чего ради? — пожал плечами Фарин. — Риус сам назначил Ки оруженосцем своего сына. И король понимает их дружбу. Нирин повернулся к Ки. — А ты что скажешь, оруженосец Киротиус? Где ты был, когда принц Тобин разговаривал со своим опекуном? — Я был здесь, милорд. Дворецкий подтвердит. — В этом нет необходимости. Я спросил из чистого любопытства. Что ж, судя по всему, расследовать тут больше нечего. Лорд Хилус с серьезным видом кивнул. — Да, можно не сомневаться, что твоя догадка верна, Фарин. Сильные чувства опасны для пожилых людей. И я уверен, вполне можно заявить, что лорд Орун сам стал причиной собственной смерти, сам довел себя до паралича. — Если в дело не вмешалась черная магия. Все повернулись к Нирину. — Существуют чары, навлекающие такую смерть. А этот человек, без сомнения, имел врагов, и существуют чародеи, способные наложить такие чары. Ты со мной согласна, мистрис Айя? Айя вскинула руки. — Если ты обвиняешь меня, мой лорд, то устрой мне проверку. Мне нечего бояться. — Уверяю тебя, мистрис, если бы это сделала ты, я бы уже знал. Фарин негромко откашлялся, прежде чем заговорить. — Со всем моим уважением, милорды, позвольте напомнить, что у принца Тобина был тяжелый день. И если у вас больше нет вопросов, может, мы позволим ему немного отдохнуть? Хилус встал и похлопал Тобина по спине. — Ты храбрый мальчик, мой дорогой принц, но я думаю, твой друг прав. Отправляйся отдыхать и забудь обо всех этих неприятностях. Я возьму на себя обязанности твоего опекуна, пока король не примет другого решения… Если ты не возражаешь, конечно. — О, я буду очень рад! — А что станет с домочадцами лорда Оруна, лорд Хилус? — тихо спросил Бизир, все еще сидевший на полу. — Поднимайся, парень. Иди домой и скажи управляющему, что дом и прислуга должны оставаться на своих местах, пока не решится вопрос наследования. Поспеши, пока там не растащили все серебро! — Идем, принц Тобин. Тебе пора прилечь, — сказала Айя таким же тоном, каким обычно говорила Нари. — А Бизир не мог бы остаться у нас? — шепотом спросил Тобин, позволяя волшебнице и Ки увлечь его в сторону его комнаты. Но Айя покачала головой: — Забудь о нем. Разожги огонь, Ки. Тобин возмутился: — Как ты можешь такое говорить? Ты же видела его в нашей крепости! Он был совсем другим человеком! И он пытался помочь мне сегодня. Спроси Фарина… — Я знаю. Но приличия при дворе очень важны, и нарушать их нельзя. — Когда Тобин попытался настоять на своем, Айя слегка уступила: — Но я все же присмотрю за ним. Тобин неохотно кивнул; в нем вспыхнуло старое недоверие к волшебнице. Вот с Аркониэлем ему не пришлось бы спорить на такую тему. |
||
|