"Шон Хатсон. Отбросы " - читать интересную книгу автора

незаурядной силой дверь не представляла серьезного препятствия. А вдруг
кто-нибудь пройдет мимо? Заметит, что дверь взломана, и сообразит: что-то
здесь не так? Его обнаружат, и полицейские придут за ним. Кривая усмешка
вновь тронула губы: Не такой уж он дурак. Развернувшись, он пошел обратно
через двор, к амбару. Огромные деревянные ворота стояли распахнутые настежь,
и Харви осторожно ступил в раскрывшую ему объятия тьму.
В амбаре пахло сыростью и гнилой соломой. Связки ее лежали в углу и на
сеновале, к которому была приставлена рахитичного вида лестница. Огромный
мужчина поставил здоровенную ступню на перекладину, испытывая ее прочность.
Она застонала под тяжестью его тела, но выдержала, и он стал подниматься
наверх.
На сеновале лежало около дюжины тюков соломы, деревянный пол устилал
тонкий слой ее полуразложившихся остатков. Зловоние было почти невыносимым,
но Харви, казалось, не замечал его. Через щели в крыше пробивался слабый
лунный свет, неспособный рассеять черноту ночи. Шифер сплошь был усеян
прорехами, и Харви старался держаться от них подальше, прячась под
спасительным покровом темноты. Он привалился к одному из тюков соломы и
сунул руки в карманы пальто за оставшимися сандвичами, которыми разжился
минувшим утром. Он запихивал пищу в свой огромный рот и жадно глотал ее,
пока еда не закончилась. Оставался еще термос. Набрав полный рот, ощутил,
что содержимое уже остыло, и Харви сердито выплюнул питье, далеко отшвырнув
пустой сосуд.
Он устал, хотелось спать, интуиция подсказывала ему, что это самое
безопасное место для ночлега. Даже полицейские не найдут его здесь. Харви
был уверен. Он вытянул ноги и зевнул.
Что-то холодное коснулось его правой руки, и от неожиданности он чуть
не вскрикнул.
Оглядевшись по сторонам, Харви отполз в сторону и попытался разглядеть,
на что наткнулась его рука. Он прислушался, но ничего не услышал, только
стук собственного сердца. Постепенно он успокоился. Лунный свет, пробившись
сквозь щели, упал на потревоженный Харви предмет, и Пол поднялся на ноги, не
сводя с него взгляда.
Это был серп.
Засунутый в тюк соломы, он торчал теперь из прогнившей обвязки.
Поржавевшее лезвие оставалось предательски острым. Харви ухватился за ручку
и вытащил серп. Взвесил его на руке, осклабился и полоснул им по воздуху.
Раздавшийся свист нарушил тишину амбара. Харви издал гортанный звук, радуясь
находке, как ребенок новой игрушке. Он вытер деревянную ручку о штаны, ибо
влага, казалось, пропитала дерево насквозь. В желудке громко заурчало, и
сосущее чувство голода вновь напомнило о себе. Харви заскрежетал зубами и
полоснул серпом по ближайшей связке соломы, срезав мощным движением изрядный
пук. Другой рукой он потер живот и раздраженно заворчал.
Огромный мужчина повертел серп в руках, внимательно разглядывая лезвие.
Провел по нему большим пальцем. Нажал чуть сильнее, чем следовало бы, и на
месте пореза выступила капелька крови. Харви чертыхнулся и поднес палец ко
рту. Зарычал. Острый! Его отец пользовался опасной бритвой; и иногда,
ребенком, ему случалось наблюдать за тем, как тот бреется. Все остальное
время бритва лежала в деревянном ящичке на полке в ванной комнате. Ремень
для правки бритвы висел рядом. Харви хорошо помнил этот ремень, его запах. И
этот пригорный запах маслянистой кожи он возненавидел.