"Михаил Харитонов. Семейное дело (Зеркало рассказа Happy Birthday to you)" - читать интересную книгу автора

детей?
- Да, господин, я их люблю, - с достоинством сказал негр. - Но если
тебе нужна их жизнь...
- Не беспокойся, она мне никогда не понадобится... Так, значит, ты их
любишь? Со мной вот тоже однажды произошло что-то подобное. Когда-то, когда
я жил в другом теле, у меня был сын. Хилый, некрасивый. Но я... я его
почему-то любил. Да, наверное, любил. Во всяком случае, мне не хотелось
убивать его на Поединке и жить в его теле. И... я бил его. Унижал,
наказывал. Наверное, я пытался таким способом убедить самого себя, что он
ни на что не годен, что такое тело мне не нужно... Ну так за это он
подсыпал мне в питьё крысиную отраву. И удрал из дому. Я три дня блевал от
его угощения. И всё время думал о том, что моего парня прирежут где-нибудь
в городе, просто так... зазря. Я чувствовал вину. Даже не перед ним.
Скорее, перед собой. Я не сделал добра ни себе, ни ему. Ты понимаешь меня?
- Нет, господин, - спокойно ответил туземец.
- Потом мне захотелось стать какой-нибудь долгоживущей травояднгой
животиной, которой не нужно каждые тридцать-сорок лет убивать своих детей,
чтобы жить дальше... Поэтому я пришёл сюда. Убил дракона. И сам стал
драконом. Мне нравилась такая жизнь. Понимаешь ли ты меня?
- Тот дракон был совсем глуп, господин, - туземец почтительно
склонился, - а ты мудр. Ты говоришь нам, что делать, и наши животы всегда
полны. Никто не сожалеет о том старом драконе. Но ты же не оставишь нас?
- Не оставлю. Теперь я не чувствую никакой вины. Ведь это он вызвал
меня на Поединок, а не я. Оказывается, это очень важно. И, признаться, я
убил его... с удовольствием. Не надо оставлять в живых того, кто помнит про
твою... ошибку. Всё кончилось хорошо. Ладно, иди. Ты всё равно не
понимаешь, о чём я говорю. А теперь мне нужно побыть одному. - господин
Мартин Брюмель, кряхтя, присел, чтобы затянуть потуже шнурок на левом
ботинке. Потом выпрямился.
- Иди в деревню. Оставь меня одного.
Туземец почтительно поклонился своему господину и побежал вдоль по
просеке.