"Гарри Гаррисон и Ант Скаландис. Люди страшнее монстров" - читать интересную книгу автора

территорий. А после стало трудно даже углядеть своих среди сотен шерстяных.
Ведь в этой обезумевшей толпе внизу люди и фруктовики перемешались, спины их
теперь через одного были исполосованы колючками кустарника, палками и когтями,
одежда перепачкана в грязи и разодрана, лица и морды перекошены от ужаса.
Фуруху затравленно озирался по сторонам и ждал приказов. С вышки он
слезать боялся, но и оставаться на ней было бессмысленно и даже страшновато.
Жидкое пламя со склонов гор неотвратимо приближалось. Фуруху не знал, что это
такое, но догадывался, что опоры вышки, хоть и сделаны из самой прочной
сарателлы, а сгорят все равно за одну секунду, охваченные этим кошмаром. А
значит... смерть? Ему не хотелось умирать. И он сказал себе, что будет ждать
приказа еще минуту, а затем просто ринется вниз и побежит вместе с толпой по
плантациям, наискосок, к ближайшим баракам и стоянкам терренгбилей.
Про терренгбили Фуруху вовремя вспомнил. Он, как сотник, имел право
пользоваться ими даже в обычное время, а уж в такой экстренной ситуации... Ну
вот, слава эмир-шаху! О нем не забыли. Начальство прислало терренгбили на
гусеничном ходу - целая колонна двигалась со стороны поселка. Ему не придется
бежать по грязи вместе с этой ужасной толпой. Терренгбили, которые иногда в
разговоре называли просто билями, перемещались лихо, потому что они специально
были предназначены для движения по любому бездорожью. Вот только какой же
жуткий урон наносят они плантации!
Фуруху сам удивился, о чем он думает в подобную минуту, ведь жидкий огонь
был уже совсем близко. Ах, если бы начальство умело читать его мысли! Именно
сейчас. Наверно, сразу произвели бы в персональные охранники. Впрочем, далеко
не все свои мысли Фуруху готов был доверить начальству. Так что пусть лучше не
умеют их читать.
А в терренгбили уже грузились десятники, и очумевшие фруктовики пытались
залезать туда же, цепляясь за любые выступы и ручки, и некоторым удавалось
уезжать вместе с машинами. Однако десятники злобно отпихивали их руками и
палками, скидывали под колеса и давили лязгающими гусеницами. И кровь
фруктовиков смешивалась с грязью, водой и ярко-алым соком айдын-чумры. Это
было не то чтобы красиво, но очень эффектно. Фуруху даже засмотрелся, даже
забыл, что и ему пора торопиться. Жидкое пламя подползло уже настолько близко,
что стала ощутимой исходившая от него жара.
И тут наконец ожил его переговорник, лежавший в кармане форменных штанов.
- Сотник Фуруху, погляди налево. Мы приехали за тобой. Ты удостоен быть
спасенным на особом транспорте, предназначенном только для доверенных сотников
и прочих избранных категорий населения.
Персональный охранник султана Азбая выражался необычайно длинно, но Фуруху
и не собирался дослушивать его до конца, он уже торопливо спускался вниз,
держась за перекладины своей ставшей совсем неуютной вышки. Спускался быстро,
потому что слева, куда его попросили посмотреть, стоял подъехавший со всей
мыслимой стремительностью снаббус - большой, красивый, на воздушном ходу.
Такой экипаж Фуруху видел лишь однажды в своей жизни. Давно. Он был тогда
еще совсем мальчишкой, и друзья рассказывали ему, что на снаббусах ездят
только султаны, да и то не все, а лишь самые-самые приближенные к эмир-шаху.
Видно, многое изменилось с тех пор на планете, или многое изменилось в жизни
самого Фуруху. Именно теперь, в этот страшный и прекрасный день.
Он уже слышал, как раскаленная жижа, стекавшая с гор, шипит в воде. Он уже
задыхался от страшного чада, ведь горело все: трава, деревья, люди, песок.
Казалось, даже вода горит. И в горах снова громыхнуло, как будто еще сильнее,