"Рут Харрис. Любовь сквозь годы" - читать интересную книгу автора

ноги.
- Именно об этом я всегда и мечтал, - ответил Дик.
- О нимфоманке?
- О беременной нимфоманке.
И они вновь предались любви.

Родовые схватки начались десятого июля в одиннадцать утра. Вечером того
же дня Барбара произвела на свет девочку. Ей сделали обезболивание в
спинномозговой канал, но она оставалась в сознании и слышала первый крик
своего ребенка. Она протянула к нему руки, но врач, промывавший глазки
младенцу, заметил:
- Сейчас нельзя. Акушерки должны ее измерить и взвесить.
Барбару охватила эйфория. Она женщина, она родила ребенка! Она
оправдала свое назначение в этом мире...
- Вы молодец, - похвалил доктор. Он пошлепал Барбару по ее неприкрытому
заду и посмотрел на часы. - Я еще успею на спектакль. Мы с женой идем на
Роберта Престона в "Музыканте". Вот бы все мои пациентки так.
Барбара улыбнулась в ответ. Ей было хорошо от мысли, что она не
доставила ему хлопот. Ее отец всегда был доволен, когда она вела себя
скромно и послушно.

Барбара опасалась послеродовой депрессии. Она советовалась об этом с
матерью.
- В наши времена о таком и не слышали, - сказала Эванджелин. - Но у нас
были няни и кормилицы, сама понимаешь.
Обе они понимали, что опыт Эванджелин малоприменим к ее дочери.
Тогда Барбара спросила Тоби, которая только что родила двойняшек.
- Послеродовая депрессия? Ты что, смеешься? Когда у тебя двое, на
глупости нет времени.
На самом деле опасения Барбары оказались напрасными. Скорее, она
чувствовала себя, как олимпиец в лучшей спортивной форме, который только что
завоевал золотую медаль и теперь почивает на лаврах, по-прежнему сильный и
здоровый.
Аннетт была прелестным ребенком, розовым, ласковым, улыбающимся
существом. У нее были живые голубые глаза, а улыбка, казалось, не сходила с
ее личика с первой же минуты, когда Барбара взяла ее на руки. Книги
предупреждали, что молодой отец может проявлять ревность к ребенку, но Дик,
похоже, был очарован девочкой не меньше Барбары. Он забыл даже, что хотел
больше сына, впрочем, еще не было поздно родить и сына. Тем временем он
снимал малышку на фото- и кинопленку и выслал своим родителям деньги на
билет в Нью-Йорк, чтобы похвалиться перед ними своей дочерью.
Аннетт сделала Алекса и Сару Розеров неузнаваемыми. Они брали ее на
руки, целовали, и даже мистер Розер агукал с ребенком. Впервые со дня гибели
их старшего сына они дали волю чувствам, которые просто захлестнули их.
Когда подошло время возвращаться домой, они не только вернули Дику деньги за
билет, но и оставили Барбаре тысячу долларов "на случай затруднений".
Книги предупреждали также, что молодой отец может охладеть к своей жене
в сексуальном плане. С Диком все выглядело как раз наоборот. Он казался
влюбленным в Барбару сильнее прежнего, она же испытывала прямо-таки
благоговение перед тем его органом, который одарил ее таким чудесным