"Гарри Гаррисон. Месть крысы из нержавеющей стали." - читать интересную книгу автора

Потребовались сила воли и крепкая самодисциплина, чтобы заставить себя
оставить дома все предметы незаконного характера. За всю свою жизнь я
никогда этого не делал. Никаких минибомб, газовых капсул, пальцевых
буравчиков, подслушивающих устройств. Ничего. Нет даже отмычки, которая
всегда была закреплена на ногте большого пальца моей правой ноги. Или... Я
скрипнул зубами, подумав об этом, и посмотрел по сторонам. Сидящие за
столами с решительным видом налегали на не облагаемое налогами спиртное, и
никто не смотрел на меня. Вытащив бумажник, я коснулся его верхнего шва. И
ощутил некоторую жесткость.
Память - вещь обоюдоострая: она и открывает и затуманивает. Мое
собственное подсознание боролось против меня. Только мой разум испытывал
какой-то энтузиазм относительно высадки на Клизанде без каких-либо
незаконных предметов. Я сильно сжал бумажник определенным образом, и
крошечная, но невероятно прочная отмычка упала на мою ладонь. Произведение
искусства. Я повосхищался ею, а затем поднял свой стакан в знак прощания.
По пути назад в свою каюту я бросил ее в мусоросборник. Она полетит дальше
вместе с кораблем, в то время как я высажусь на этой исключительно
негостеприимной планете. Все доклады и опросы показывали, что на Клизанде
живут самые придирчивые таможенники во всей вселенной. Контрабанду попросту
нельзя было провезти туда. Поэтому я и не пытался. Я был всего лишь тем,
кем я был на вид. Коммивояжером, представителем фирмы "Фанциолетто-Мушуар
Лимитед", производящей самое убийственное оружие. Фирма существовала, и я
был ее представителем, и никакое самое тщательное расследование не могло
доказать обратное. Пусть попробуют!
Они попробовали. Высадка на Клизанд смахивала на оформление в тюрьму.
Я и кучка других сошедших скатились по трапу в серое помещение зловещего
вида. Мы сбились в кучку под оком бдительных и основательно вооруженных
охранников и стали ждать.
Привезли наш багаж и свалили поблизости. Ничего не происходило, пока
трап не был убран и корабль не отбыл. И тогда нас начали вызывать по
одному. Я оказался не первым и был рад этой возможности изучить местные
типажи. Все они были безразличны к нам - топали сапогами, перебирали свое
оружие, держа подбородки высоко поднятыми. У них у всех мундиры были одного
цвета, который на первый взгляд - и ошибочно - можно было принять за очень
невоенный оттенок карминового, пурпурно-красного. Но я очень быстро
сообразил, что это был почти точный цвет крови, полуартериальной - голубой,
полувенозной - розовой. Достаточно мерзкий цвет, и было трудно удержаться
от того, чтобы периодически на него не поглядывать. Все охранники были
здоровенными парнями с выпирающими челюстями и свинячьими глазками. На них
были шлемы из черного фибергласа со зловещими черными забралами и
прозрачными лицевыми щитками, которые могли опускаться и подниматься.
Каждый имел при себе гауссовку - многоцелевое и особо смертоносное оружие.
Его мощные батареи накапливали впечатляющий заряд. Когда нажимали на спуск,
в стволе генерировалось сильное магнитное поле, разгоняющее снаряд до
скорости, не уступающей скорости снаряда любого другого оружия с
реактивными патронами. Но гауссовка имела то превосходство, что обладала
более высокой скорострельностью, была абсолютно бесшумной и стреляла любыми
снарядами, от отравленных иголок до разрывных пуль. Корпус получал рапорты
об этом оружии, но мы никогда не видели ни одного образца. Я запланировал
как можно скорее исправить эту ошибку.