"Шарлин Харрис. Однозначно мертв ("Вампир Билл" #9) " - читать интересную книгу автора - Спасибо, Бобби. Возвращайся в Шривпорт.
Еще до того, как последний слог вылетел из моего рта, Бобби вылетел через заднюю дверь. Я изучила простой белый прямоугольник и засунула его в свою сумку. А затем встретилась глазами с Сэмом. - Как будто тебе нужен новый враг, - сказал он, и вошел в кабинет. Как будто мне нужен новый друг, такой как эта задница с ручками, подумала я. Мы слишком отличаемся с Бобби, чтобы просто посмеяться над нашими разногласиями. Я последовала за Сэмом, чтоб бросить мою сумку в выдвижной ящик, который он держал пустым для вещей официанток. Мы не сказали друг другу ни слова. Я отправилась на склад взять фартук. Антуан менял там свой грязный фартук. - Д'Эриг наткнулся на меня с полной чашкой особо едкого чили и забрызгал меня соком, - сказал он. - Не могу больше выносить этот запах. - Фу, - сказала я, почуяв душок. - Я тебя понимаю. - А с мамой Сэма все в порядке? - Да, ее уже выписали из больницы, - сказала я. - Хорошие новости. Пока я завязывала фартук вокруг талии, то подумала, что Антуан скажет еще что-то, но если он и хотел, то изменил свое мнение. Он пересек зал и стукнул в дверь кухни, Д'Эриг открыл ее изнутри и впустил его. Люди слишком часто, заблудившись, по ошибке шли на кухню, поэтому дверь была закрыта почти все время. Еще одна дверь из кухни выходила на задний двор, прямо к контейнеру для мусора. Я прошла мимо кабинета Сэма, не заглядывая туда. Он не хочет говорить со мной, о'кей, я не буду говорить с ним. Я осознавала, что я веду себя Агенты ФБР были все еще в Бон Тепсе, что не должно было удивлять меня. Сегодня вечером они пришли в бар. Вайс и Латтеста сели в кабинку напротив друг друга, между ними стоял кувшин пива и корзинка с корнишонами-фри, и они сосредоточенно беседовали. А за столом рядом с ними, выглядя величественно, прекрасно и отстраненно, сидел мой прадед Найл Бригант. Да... этот день явно претендовал на приз как самый эксцентричный. Я выдохнула и первой подошла обслужить стол прадеда. Он встал, когда я приблизилась. Его светлые прямые волосы были завязаны на затылке. Он был одет в черный костюм и белую рубашку, как всегда. Сегодня вместо жесткого черного галстука, который он обычно носил, на нем был галстук, подаренный мной на Рождество. Он был в красную, золотую и черную полоски, и выглядел впечатляюще. Все, что касалось прадеда, блестело и сияло. Даже рубашка была не просто белой, а белоснежной и накрахмаленной; а его пальто было не просто черным - оно было как безупречные чернила. На его ботинках не было ни пылинки, и мириады приятных морщинок на его лице оттеняли великолепие его блестящих зеленых глаз. Его возраст становился заметнее, когда он прищуривался. Смотреть на него было почти невыносимо. Найл обнял меня и поцеловал в щеку. - Кровь от крови моей, - сказал он, и я улыбнулась ему в грудь. Он был так театрален. И он так старался казаться человеком. Я однажды видела мельком его истинный облик, и он был действительно ослепляющим. Исходя из того, что никто более в баре не разевал рот, глядя на него, я понимала, что они не видят его таким же, как вижу я. - Найл, - сказала я. - Я так рада тебя видеть. |
|
|