"Ник Харрис. Демон алмазного замка ("Конан") " - читать интересную книгу автора

животных и сели ужинать.
- Мне что-то кусок в горло не идет, - жаловался гном, - жую-жую, а
проглотить не могу... Будто кто-то сунул холодную, мертвую руку в горло и
сжал в кулак...
- Да что с тобой?! - воскликнул Конан, - Опомнись! Мало ты видел
мертвецов?!
- Не в мертвецах дело. Тут все не так. Это другая страна, другой мир...
Жутко здесь.
- Ладно, давай спать, утром разберемся, - Конан привычно подложил под
голову седло и завернулся в одеяло.
Хепат тоже лег, но сна не было. К чему-то прислушивался и сам себя
ругал. Что тут можно услышать?! Только разве что воронье карканье... И вдруг
он вспомнил - как раз ворон на поле и не было!
Вообще ни одной птицы. Более того - с тех пор, как потянулась эта серая
равнина, птиц они не встречали. Мелкие зверьки - попадались. А птиц
почему-то не было. Некоторое время Хепат размышлял об этом и незаметно стал
погружаться в сон.
Во сне он стоял на краю поля и видел, как летят огромные стаи черных
птиц, намереваясь попировать на трупах павших воинов. Кружатся, кричат,
выпускают кривые когти. Затем вдруг, будто почуяв что-то неладное, резко
взмывают вверх и торопливо улетают за горизонт.
"Будто почуяли засаду, - думает во сне Хепат. - Боятся, что схватят их
мертвецы, сомнут жесткими, плохо сгибающимися, холодными пальцами... И
станут вместе с перьями засовывать в рот... А они будут пищать...
пронзительно и жалобно".
Резкий звук заставил проснуться. Хепат сел и прислушался. Стер пот со
лба, успев удивиться, как же он так вспотел - ведь было довольно прохладно.
Правда, как всегда - душно. Странное сочетание - прохлада и духота. Хепат
сидел и слушал. Но ни единым звуком не нарушалась тревожная, чуткая
тишина...
Немного успокоившись, гном снова лег, размышляя о том, почему же не
проснулся Конан. Может, не было никакого звука? Может, это во сне?
И снова он стоял на краю поля. Только теперь шевелились трупы. Глухо
ворчали, пытаясь поднять окровавленное оружие, тяжело поворачивали головы,
стараясь увидеть мутными, потускневшими глазами противника. И с ужасом
замечал гном, что некоторое воины уже смотрят прямо на него, и вспыхивают в
мертвых глазах зловещие огоньки, и лязгают в гневе зубы:
"Зачем пришел ты смеяться над нашей бедой, над нашей смертью?!"
Со сдавленным криком вскинулся Хепат и уставился невидящим взором в
темноту. Все никак не мог проснуться, все метилось ему, что таращатся на
него мертвецы и скрежещут зубами, хотят дотянуться до него холодными руками,
ухватить скрюченными пальцами...
И вновь какой-то звук раздался в ночи. Только на сей раз не короткий, а
тягучий, заунывный, как вой одинокого волка. Оцепенев, слушал Хепат,
последний гном из клана Вармина, этот странный и страшный вой, плывущий в
ночи над полем, усеянным мертвецами.
На сей раз проснулся и Конан. Сел, прислушиваясь и качая головой.
- Это шакал пришел пировать... Нужно его отогнать, иначе их набежит
целая стая, и мы больше не уснем.
Молча, в каком-то оцепенении наблюдал Хепат, как киммериец поднялся,