"Данелла Хармон. Влюбленный холостяк " - читать интересную книгу автора

сферах французского общества. Я хочу, чтобы вы выяснили, остался ли Перри в
живых. Если да, то хочу, чтобы вы узнали, где его содержат. Я хочу, чтобы вы
помогли мне вернуть жизнь моей сестре.
"Я хочу, чтобы вы помогли мне вернуть жизнь моей сестре". Никакие
другие его слова не могли бы повлиять на нее сильнее. Блэкхит говорил, что
она молода, романтична и влюблена. Эва помнила, что это такое. Когда-то она
и сама была такой. Она помнила это с горьким чувством, которое заставляло ее
страдать все эти годы, вызывая спазмы в горле от первого предательства,
утраты невинности, несбывшейся мечты. У нее не было никакого желания
помогать герцогу. Но его сестра... Она тяжело вздохнула.
- Я сделаю все, что в моих силах, Блэкхит. Но не для вас. Для вашей
сестры.
- Несмотря на то что никогда не видели ее?
- Это не имеет значения. Она женщина. Она страдает. Я слишком хорошо
знаю, что это такое.
- Вы полагаете, что мужчины не страдают?
- Нет. Как они могут страдать? У них нет сердец, потому-то им и
доставляет такое удовольствие разбивать наши.
Он посмотрел на женщину долгим взглядом, и Эва непостижимым образом
почувствовала, что он видит все ее давным-давно похороненные и скрытые от
всех тайны. Она поежилась от благоговейного страха и робости.
И от горящего внутри ее страстного желания.
- Вам холодно?
- Да, - солгала она.
- Я вас согрею, - произнес он.
И, заключив в объятия, поцеловал ее.

Глава 6

Ночь была очень холодной, воздух - хрупким как стекло, но, ощутив на
своих губах губы Блэкхита, Эва почувствовала, как по всему телу разливается
жгучий, всепоглощающий жар.
Его руки скользнули под бархатный плащ и стали исследовать ее тело, при
этом большие пальцы касались обтянутой шелком груди, а ладони, огладив бока,
опустились на изящный изгиб талии и принялись ласкать бедра и попку. Он
сильнее прижал женщину к себе. Эва и не думала сопротивляться. Она положила
ладони ему на грудь, ощущая упругие, рельефные мышцы, слыша ровный стук его
сердца. Как же приятно быть в таких мощных объятиях! Как же опасно и
безрассудно это внезапное забвение собственных принципов и убеждений! Она
забыла о своей злости; забыла о сожалении, возмущении, негодовании. Были
только его губы, требовательные, нетерпеливые, твердые и восхитительные.
Она вздохнула, покоряясь ему, ее губы открылись ему навстречу. Эва
позволила ему делать с собой что угодно и с жаром отвечала на его нескромные
ласки. Кровь вспыхнула огнем, обволакивая все ее существо всепожирающим
пламенем. Она превратилась в еретика, сжигаемого на костре.
Отрицать это уже невозможно. Господи, она хочет его и обязательно будет
с ним - на своих условиях, конечно, не на его, никогда на его, - и
произойдет это сегодня ночью. Сладкая мысль. Она вспыхнула на острие ее
нарастающей страсти...
Руки Люсьена, лаская ее ягодицы, прижали ее прямо к каменно-твердой