"Николай Харламов. Трудная миссия (Военные мемуары)." - читать интересную книгу автора

поговорить по душам. Впрочем, нам это редко удавалось и в годы войны -
время было уплотнено до отказа. Но зато здесь, в Москве, у могилы
Неизвестного солдата, годы, проведенные в Англии, вспомнились со всей
отчетливостью.
И все время сверлила мысль: как жаль, что теперь, в годы мира, нас
часто разъединяет холодное недопонимание, в то время как мы успешно
сотрудничали в тяжкие годы войны.
О годах мира пусть напишут другие. Моя задача - рассказать о тех днях,
когда совместно с нашими союзниками мы приближали час победы.
Кстати, на Западе предпочитают умалчивать о решающей роли советского
народа и его армии в разгроме гитлеровской Германии. И не случайно фильм о
войне на советско-германском фронте демонстрировался в Соединенных Штатах
под названием "Неизвестная война". А во Франции по решению тогдашнего ее
правительства вообще отказались отмечать 30-летие Победы [Президент Ф.
Миттеран отменил предыдущее решение и восстановил празднование Дня Победы
во Франции.]. Но война для нас, ее участников, всегда - жгучая
современность. И мы не намерены забывать великие ее уроки и жертвы.


1. ВОТ ОН, ЧАС ИСПЫТАНИЙ...


Весна сорок первого выдалась в Москве на редкость холодной и дождливой.
Серые, набухшие влагой облака висели низко, прямо над крышами домов.
Резкий ветер сердито ворошил жиденькую зелень деревьев.
Собираясь в командировку в Таллин, я запихал в чемодан теплые вещи.
Ранним ненастным утром за мной заехала эмка. Наскоро выпил чаю, простился
с женой, поцеловал еще спящую дочку. Схватил чемодан и в том отличном
настроении, какое бывает у людей перед увлекательной поездкой, поехал на
Ленинградский вокзал.
Москвичом я стал всего два месяца назад, поэтому всякий раз с интересом
и даже жадным любопытством всматривался в черты малознакомого, но уже
родного города. Он обрастал новыми домами - высокими, внушительными,
радовал глаз новыми станциями метро, новыми автобусами и троллейбусами.
Город на глазах менял облик, все более превращаясь в гигантский
индустриальный центр. И стремительность этого превращения делала жизнь в
столице особенно привлекательной.
В Москву я прибыл из Севастополя, с его неповторимым запахом моря,
аллеями платанов, зарослями акаций у аккуратно побеленных домиков. С
Черноморским флотом была связана моя молодость. Я жил в небольшой, скромно
меблированной квартирке: заниматься бытом было некогда, поскольку
должность начальника штаба флота почти не оставляла свободного времени.
Но, несмотря на постоянное недосыпание, на вечную занятость, работалось, я
бы сказал, весело и легко, и не только по причине молодости, но и потому,
что меня окружали люди, до страсти, до самозабвения любившие флот и море.
Я не раз ставил вопрос перед заместителем наркома Военно-Морского Флота
И. С Исаковым о том, чтобы меня послали учиться в Военно-морскую академию.
Но Иван Степанович всякий раз с сердитой полушутливостыо отвечал:
- Нечего вам там делать.
Но я чувствовал острую потребность в знаниях, ибо понимал, что не может