"Стивен Хантер. Второй Салладин" - читать интересную книгу автора

него интереса. Мысли его были заняты тем человеком в кузове. При нем
действительно оказался рюкзак, нечто вроде тюка. Там поместилось бы двадцать
фунтов кокаина. Двадцать фунтов? Почти на миллион долларов. Рамирес сунул
руку за пазуху и нащупал вороненую рукоять пистолета. "Кольт питон магнум",
калибр 357, его любимый.
Матерь божья, это же так просто.
- Поворачиваем? - спросил Оскар Меса.
- Нет.
- Прямо?
- Да.
- Рейнолдо, я.
- Прямо.
- Так мы уедем в горы. Я...
- Прямо, я сказал.
Рамирес протянул руку и включил радио. Он крутил рукоятку настройки,
пока не поймал Тусонскую радиостанцию. Он оставил ее и задумался о Тусоне,
невыразительном новом городе на равнине, со всех сторон окруженной горами. О
городе денег, полном толстосумов-американцев, блондинок и плавательных
бассейнов.
Так просто.
В ушах негромко звучала американская музыка. Шум в кабине стоял
оглушительный. Рамирес надвинул свою ковбойскую шляпу на самый лоб, на
глаза, прижался затылком к спинке сиденья, вытянул ноги и закинул одну на
другую. Он грыз зубочистку и воображал себя доном, обладателем роскошного
поместья на возвышенности в окрестностях Мехико, как у дона Хосе Хуэрра. Ему
грезились светловолосые женщины и лошади.
Откуда все-таки он столько знает? И на кого работает?
Вот ведь в чем загвоздка. В трех-четырех предложениях этот незнакомец
обрисовал самый тщательно оберегаемый секрет Рамиреса. Если ему известно о
связи Рамиреса с семьей Хуэрра и о горной дороге в Америку, значит...
- Рейнолдо, я все вижу. Ты боишься этого гринго. Одно слово - и я
прикончу его. Тебе не о чем беспокоиться.
- Крути баранку, тупица, - оборвал его Рамирес.
Оскар сегодня изрядно действовал ему на нервы. Пять лет назад, когда
Рамирес его нашел, тот был таксистом и поставлял девочек американским
студентам в Тусоне; теперь этот недоумок возомнил себя его правой рукой.
Рамирес сплюнул в окно.
- Фары. И не гони так.
- Да, Рейнолдо.
Фары погасли.
- Подфарники-то оставь, идиот.
Оскар немедленно включил слабые оранжевые огоньки.
Фургон покатил по ухабам дальше, и Рамирес достал пластинку жевательной
резинки. Вскоре они выбрались на перевал. Далеко внизу виднелись два
грузовичка: американский, маленький и хорошенький, и его собрат, более
крупный и менее аккуратный, неуклюже переваливающиеся через холмы. Огонь их
фар был виден на много миль окрест. Рамирес был не из тех, кому нравится
любоваться видами; сейчас он смотрел совсем в другую сторону.
- Вот она, - внезапно сказал он. - Матерь божья, чуть не проглядел.
Стар я стал для этого ремесла.