"Стивен Хантер. За день до полуночи" - читать интересную книгу автора

Лижи ему ботинки, подумал Григорий, лижи. Ему это понравится.
- Ах! - презрительно фыркнул Климов. - Сейчас не старые времена, никто не
собирается пристрелить тебя, Григорий Иванович Арбатов! Мы просто хотим, чтобы
ты исправился, как и обещаешь.
- Я исправлюсь, - выдавил из себя Арбатов, и по его лицу пробежала тень
облегчения. Он потупил взгляд, понимая, что скулеж сработал и на этот раз.
Молодые сотрудники из аппарата посольства смотрели на него с нескрываемым
презрением, Григорий чувствовал на себе их колючие взгляды. Но ему было
наплевать, он даже готов был расплакаться от радости. Теперь у него есть время.
От недостатков Арбатова участники совещания перешли к другим вопросам.
Григорий, словно став новым человеком, внимательно слушал, даже старательно
делал записи, что было так непохоже на прежнего, наглого и ленивого Арбатова.
На самом деле он просто несколько раз написал в своем блокноте: УУ этого
маленького засранца еще задымятся пяткиФ.
Покидая совещание, Григорий почувствовал, что кто-то догоняет его.
- Тата! Тата, подожди!
Он обернулся на голос, зная, что увидит пышные формы своего единственного
настоящего друга. К нему подлетела Магда Гошгарьян.
- Тата, дорогой, тебе не кажется, что ты слегка переборщил?
Магда была еще одним представителем старой гвардии. Дядя ее был генералом-
артиллеристом, что пока еще спасало ее от нападок Климова. Неряшливая,
некрасивая женщина, чрезмерно увлекающаяся косметикой, сильно пьющая,
любительница западных танцев. Она даже посещала дискотеки в Джорджтауне, когда
считала, что за ней не следят. Магда осталась единственным его другом, после
того как Климов сослал Данилу Иссовича в Краков, а старого Пашу Влетнакова - в
Эфиопию.
- Дорогая, ты даже не представляешь, как противно спасать собственную
шкуру, - сказал Григорий. - Наши молодые ублюдки презирали меня? Пусть. Это еще
цветочки. Я не остановлюсь перед тем, чтобы лизать ему ботинки. Я их даже съем.
Намажу маслом и съем, если только это поможет мне еще хоть на день задержаться
на Западе.
- Ты плохой коммунист, Тата.
- Нет, я отличный коммунист. Просто я плохой шпион.
- Есть какие-нибудь новые американки-толстушки, Тата?
Это ласковое прозвище, которым Магда называла Арбатова, как он и говорил
Молли Шройер, было взято из народной сказки четырнадцатого века. Ее герой князь
Таташкин, благородное сердце, проник в уральские пещеры, чтобы сражаться с
Колдуньей вечной тьмы. И сражался он с ней много лет, ослабевая к вечеру и
вновь набирая силу к утру. Эта трогательная сказка вызывала у Григория слезы,
хотя он и понимал, что, называя его Тата, Магда просто иронизирует.
- Да, - вздохнул Григорий, - есть сейчас одна неплохая девушка, хотя
иногда она говорит, как дитя. Кстати, ты-то что тут делаешь? Разве ты не
дежурила ночью у шифровальщиков? Почему ты не дома в постели?
- Да, я дежурила в УВинном погребеФ, Тата. Но совещание началось рано, а
мне нужно было кое-что обсудить с молодым Климовым. Эта новая сучка из
аппарата, похоже, положила глаз на мою квартиру.
- Блондинка? Я бы отправил ее на костер. Ненавижу молодых, особенно
молодых и красивых.
- Я тоже их ненавижу. Жуткие питомцы Горбачева. Маленькие крысы,
проматывающие все, что создано нами. Но, Тата, ты должен пообещать мне, что