"Иван Ханлатов. Морильское время " - читать интересную книгу автора

чаще двух раз в году: в очередной раз отрабатывая свои действия при введении
плана ликвидации аварии. Стоит ли пояснять, что эти таинственные места с
гораздо менее упорядоченными и, к тому же, постоянно меняющимися выработками
очень не любили все, кому посчастливилось там не работать?
Покинув уклон, он словно оставил цивилизацию. Кривая дорожка петляла в
теле матушки-земли совершенно причудливым образом. Местами приходилось
обходить такие буераки, что наш герой удивлялся: как тут вообще могла
проезжать какая-либо техника, пусть даже и рудничная - неубиваемая? Местами
прямо по почве текли ручейки какой-то грязной жижи, встречались небольшие
лужицы и даже озерца. Воздух стал гораздо хуже - луч фонаря выхватывал из
темноты сизоватую дымку. Не перестающий материться Борис вдруг вспомнил
анекдот про шахтный воздух. Тот, в котором старый шахтёр приехал в санаторий
на море, но долго не выдержал - испытывал сильный дискомфорт оттого, что там
совсем не видно воздуха. Почему-то от этого глупого анекдота на душе немного
полегчало. Он вспомнил волшебный воздух приморского посёлка, то, как Людина
грудь грела его торс сквозь майку, когда они поздно ночью в обнимку
возвращались в свой домик, улыбнулся, поправил сумку на плече и двинулся
дальше.
Людей совсем не было, зато два раза приходилось разминаться с ПДМ. В
первый раз выскочившая из-за поворота огромная машина чуть не размазала
нашего героя по борту, едва не закончив, таким образом, преждевременно наш
рассказ. Видно, за рулём сидел кто-то, мечтавший о карьере гонщика. Огромная
туша пронеслась мимо на запредельной скорости в нескольких сантиметрах от
вжавшегося в рельеф борта Бориса, попутно обдав его выхлопными газами и
обрызгав какой-то горячей жидкостью.
Во второй раз вышло немного получше: ему удалось нырнуть в какую-то
отходящую выработку и благополучно пропустить машину. Выйдя из своего
укрытия, он понуро пошёл дальше, но вскоре понял, что идёт куда-то не туда.
Следов на почве стало гораздо меньше, да и суше стало - лужи почти пропали.
Подустав и совсем потеряв интерес к достижению конечной цели, Боря брёл
вперёд, пытаясь, тем не менее, определить по каким-нибудь признакам верное
направление. Он помнил слова мужика: обратно на уклон можно выйти по
слоевому орту ?24/17 или, если пропустит поворот, то по транспортной сбойке
?2. Но нигде не было видно корявых букв "СО 24/17" или "ТС-2", которые бы
свидетельствовали, что он на правильном пути. Ещё он знал, что, по идее, в
направлениях, ведущих к откаточным горизонтам, должна быть сильная (или хоть
какая-нибудь) встречная вентиляционная струя. Но чем дальше он заходил, тем
слабее делалось всякое движение воздуха.
Становилось как-то тихо и тревожно. Из соседних выработок отчётливо
слышались то потрескивание, то отдалённый гул вентиляторов местного
проветривания. По-прежнему не встретилось ни одного человека. Поэтому, когда
вдалеке замаячило пятно чьего-то фонаря, он только обрадовался. Показавшийся
человек, видимо, вышел из-за какого-то угла и никуда не собирался идти,
поджидал Бориса. Фонарь светил прямо ему в лицо.
- Эй, кто идёт? - закричал фонарь мощным баритоном.
- Кто, кто?! Я в пальто! - ответил Борис, удивлённый столь навязчивым
вниманием к своей персоне.
- Никак руду нашу п**дить? - не унимался фонарь.
- Да, именно! - сказал Борис, которого допрос начал веселить. - В ведро
не насыплешь?