"Олег Хандусь. Он был мой самый лучший друг " - читать интересную книгу автора

Банда?.. Мы гнались за призраком. По ночам нас обстреливали, случалось,
выкрадывали солдат, офицеров. Утром их находили без глаз, без ушей, без
носа - неузнаваемыми. Или кровавое месиво вперемешку с камнями... Если
вообще что-то находили.
Банда растворялась с рассветом. Звезды слепли, в ущелье затекало утро.
Солнце испуганно выпрыгивало из-за поседелых вершин, словно разбуженное
буханьем наших гаубиц. Они отчаянно лупили по горам. Тем временем мы,
мотострелковые роты, оцепляли ближние кишлаки, шныряли из дома в дом в
поисках оружия.
Это называлось чисткой. В мазанных глиной лачугах, без деревянного
пола, без мебели, нас встречали окаменевшие лица. Дети расползались по углам
и зарывались в грязное пестрое тряпье. Некоторые дома были покинуты. Мы
ничего не замечали. Сделав свое дело - перевернув все вверх дном, - уходили.
Что с теми, у кого было оружие?! Если есть оружие, значит, душман.
Стрельба, я замер: метрах в двухстах - справа. Не наши - неумело -
длинными очередями. В ответ заклокотали "Калашниковы". За мной! Перемахнув
забор, через зелень небольшого садика, я пробрался на выстрелы. Открылся
дом, он выше остальных, убогих. Выглядит больше, добротнее. Перед ним
залегло Алешкино отделение. Удачно установленный на крыше пулемет прижал
ребят к земле, Кто-то шустро ползает из стороны в сторону- ищет укрытия,
кто-то поспешно окапывается. Лешка за плотной стеной виноградной лозы,
поднял ствол, стреляет с колена. Между сериями очередей ныряет в кусты.
Неожиданно появляясь в другом месте, командует боем: пронзительно свистит,
выкрикивает, дает отмашки рукой. Снова ныряет, выныривает и открывает огонь.
Я пробрался к нему:
- Надо отходить, Леха! Голыми руками не взять. Передадим на МП -
ствольникам - пусть бомбят!
- Из-за одного подонка - весь кишлак?! Ты же знаешь пушкарей. У тебя
есть граната?
- Не добросить.
- Давай. Попробую зайти сзади. Вон, видишь крышу сарая? Будь здесь. Где
граната?
Он принял увесистую лимонку, сунул ее за пазуху и махнул в сад. Я
ничего не успел сообразить. Подскочил командир взвода: "Какого он туда
полез?! Я связался с танкистами..."
В промежутке между стрельбой прорвался рев дизеля и скрежет траков*.
Из-за деревьев выдвинулась перевернутая бронированная чаша. Она расперла
проулок, неуклюже развернулась, подняла тучу дыма и пыли... Вдруг - вспышка,
я бросился на землю - ухнул взрыв, дуплетом отозвался второй.
То, что я захватил взглядом, падая, прокручивается в памяти кадрами
замедленной съемки.
Вот мощный огненный столп подхватил крышу, находящийся там человек
вспрянул, разбросав руки, потянулся грудью к небу и, растерзанный десятками
осколков, боком направился вниз. Крыша повернулась в воздухе, покачалась и
опустилась на то место, где прежде были стены.
Ломти земли и глины пробарабанили градом, стало тихо, только оттянутые
перепонки продолжали звучать вскриками уносящейся "скорой помощи".
- Не успели танкисты, Лехина работа, - выдохнул я, встал и пошел к
развалинам дома, на ходу сплевывая сгустки слюны и пыли и пытаясь
отряхиваться.