"Тая Ханами. Право быть человеком ("Заметки забияки" #2) " - читать интересную книгу автора

придумал таким образом избавляться и от позора, и от лишнего рта.
Гораздо больше мне понравилось на Руси, где довелось пропутешествовать
в компании пары вечно пьяных детинушек. Именно по их непросыхающей милости
возникла легенда о трехголовом Змее Горыныче, хотя это, как вы сами
понимаете, была неправда чистой воды. Подвигов (сомнительных) в виде
поджаривания разбойников и степных кочевников из засады, я совершила немало,
и все во славу земли Русской, пока один из моих соратников не сложил по
пьяни буйну голову, провалившись в выгребную яму. Его напарник мигом
протрезвел, и узрел, наконец, что у меня одна голова. Этого почему-то вполне
хватило для его тотального и, увы, бесповоротного просветления, в результате
которого здоровенный детина запел псалмы басом, и направил стопы в ближайшую
пустынь.
Я же, безмерно удивленная подобным поведением этого смертного, так же
решила провести хотя бы век в молитвах и покаянии. Я перепробовала десятки
миров, пока, наконец, не выбрала один с быстротекущим временем, в меру
жаркий, без разумных существ, населенный тупыми турами и худосочными
хищниками. Мяса одного тура хватало на месяц, так что житие мое можно было
смело называть святым. Вдобавок ко всему, рядом с моим логовом обнаружилась
светлая огненная магическая жила, и мой организм очистился настолько, что
стала сама себе напоминать себя же, после ритуального окунания в священный
источник на планете Огненной...
...Тогда-то и нашел моего дракона мой давнишний друг, Отблеск Зари На
Вершине Западной Горы, и поведал, что его призывает отец, потому как
почувствовал, что ему пришел срок слиться со стихией.
Он постарел, Грохот Полярных Льдов.
В нем не было больше интереса к тому, что происходило вокруг него.
"Жаль, что я так долго был вне дома", - думал мой дракон, с грустью
глядя на бывшего ранее блескуче-золотым, а теперь потускневшего, но все еще
величавого ящера.
"Ничто не случайно", - подслушала я ответ. - "Я познал наш путь до
конца, и растворюсь в огне без остатка".
Да, друзья мои, я уже не была самим драконом. Скорее уж, его спутницей.
"Что мне делать?" - спросил мой проводник.
"Правь мудро", - услышала и я ответ старого ящера. - "Будь терпелив к
простому народу, и все будет хорошо".
А потом он улетел, а я осталась на драконьей планете, среди подобных
моему проводнику по сказке, вместе с ним. Ему, наделенному властью по
наследству, приходилось быть третейским судьей в конфликтах соплеменников.
Решать, кто прав - тот, кто первым нашел скалу с уютной пещерой год назад,
пометил ее по всем правилам, но потом был вынужден ухаживать за получившим
ранение родичем, и, вследствие чего, не смог переселиться в уютное местечко.
Или тот прав, кто нашел скалу, на которой не осталось и следа от
прошлогодней пометки, недавно, и теперь на нее претендует. Собственно, правы
были оба, а пещера была всего одна. В тот раз всем повезло - родич первого
дракона выжил, и показал своему сиделке куда более романтичное гнездышко,
чуть подальше, зато в живописнейшем месте, с видом на заснеженные пики,
полыхавшие всеми оттенками красного в часы заката.
Иногда моему дракону-правителю не так везло, и тяжба порой длилась
месяцами, участники конфликта ходили пасмурными, пока какой-нибудь случай,
счастливый, или не очень, не служил ее концом.