"Тая Ханами. Заметки забияки или На пути из физиков в маги ("Заметки забияки" #1) " - читать интересную книгу автора

"Вот что я точно умею", - думалось мне, - "так это жечь мосты". Будучи
еще студенткой третьего курса, я, ни минуты не колеблясь, продала наследную
квартиру в захолустной Тарусе, и, взяв академический отпуск, поехала на
вырученные деньги изучать ушу в Поднебесную. Если бы я знала, во что влипну
позже, потратила бы буйство натуры на что-нибудь другое. Во-первых, под
предлогом дачи нового имени (китайская традиция) мастер обозвал меня "Лиса",
что в переводе на русский язык означало "Полная очарования". Мне имя
польстило, за год, проведенный в Китае я к нему привыкла, и, вернувшись в
Москву, потребовала, чтобы меня именовали так, и никак иначе. Прозвище
прилипло ко мне намертво, и никто не называл меня моей прежней и благородной
"Евгенией", даже преподаватели, и те поддались дрессировке. И только потом,
напоминая всем и каждому, что ударение надо ставить на первом слоге, а не на
втором, я поняла, как же была не права.
Кроме того, говорят, имя влияет на судьбу человека...
С тех пор прошло несколько лет, я закончила кафедру математики
физического факультета, получила второй дан айкидо и возглавила местечковую
секцию традиционного японского фехтования, в которой занимались еще
несколько таких же боккеном двинутых, как и я. Кормилась я преподаванием
линейной алгебры и всей вышеупомянутой японской физкультуры, и продолжала
жить в общаге на Воробьевых горах. Во-первых, это было дешево относительно
остальной арендно-квартирной Москвы. Во-вторых, вид из окна был просто
сногсшибательный. Ну а в третьих.... А также четвертых и пятых! Мне
нравилась ни с чем не сравнимая атмосфера МГУ. Эти лиственницы и ели,
водящие хоровод вокруг знаменитой высотки. Порой в минуты вечерней
вселенской печали я шла к ним, и подолгу смотрела сквозь пушистые ветки на
свет, льющийся из окон здания. Запоздалые студенты, отяжелевшие от
изгрызенного за день гранита науки, сползали вниз по широким ступеням, внося
оживляющую нотку в мое тотальное одиночество. И мне, сумеречной душе,
становилось легче. Я выходила из своего укрытия, шла гулять по хвойным
аллеям, и камень, лежавший у меня на душе, неизменно терялся по ходу
прогулки...
В замке повернулся ключ.
- Это я, - кивнула мне, вышедшей на звук, Танька. - Телефон забыла.
- Так отдохнула бы от общения-то, - подивилась я. - Такой повод!
- Не-а, - пристально смотрясь на себя в зеркало, дабы избежать
негативных последствий возвращения с полпути (примета!), ответила Танька. -
Я как раз режим Т9 осваиваю, мне надо практиковаться. А ты чего до сих пор
не в парке?
- Да вот, задумалась о своем поведении...
- Это полезно, - подмигнула мне соседка, и, подведя еще раз губы, вышла
за дверь.
Не сказать, чтобы Танька была совсем уж неправа. Конечно, определяться
в жизни надо, это действительно полезно во всех отношениях, и уважаемо
социумом. Но... Вся загвоздка была в том, что любая моя попытка побатрачить
на общество заканчивалась в лучшем случае ничем.
Вот, например, в школе я всегда неплохо бегала на длинные дистанции.
Бывало, выйдешь с утра пораньше на родные Тарусские просторы, и бежишь себе
куда глаза глядят километров десять. Солнышко ласково так светит, не жжет,
ветерком тебя обдувает, пташки поют - красота, да и только! Так и бегала бы