"Дональд Гамильтон. Мстители (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

кофе. Марта, похоже, заснула, вот уже с полчаса из ее комнаты не доносилось
ни звука. Я взял со стола поднос, отнес посуду на кухню, опорожнил и сунул
в мойку, пользуясь тем, что Марта не может меня остановить. Помимо ощущения
собственной добродетельности, это помогало убить время. Потом покорный
слуга вернулся в комнату для гостей, с сожалением посмотрел на пижаму и
сменил одежду. Натянул джинсы, голубой свитер с высоким воротником и туфли
на мягкой резиновой подошве. Достал из потайного отделения сумки небольшой
пятизарядный смит-и-вессон, проверил барабан и сунул за пояс, накрыв
свитером. Металл неприятно холодил кожу. Я нащупал маленький нож, который
всегда ношу с собой. Потом, не выключая света, вышел из комнаты, вернулся
на кухню и включил посудомойку. Шум работающей машины не разбудил Марту, и
она не прибежала, дабы возмутиться моим самоуправством. Я открыл замок
кухонной двери, оставил щеколду взведенной, и под шум посудомойки незаметно
выскользнул из дома.
Конечно, более глупый поступок трудно было и придумать. Я действовал
по наитию, нанося удар вслепую. И не рассчитывал на особый успех. Я искал
потерянную соломинку, ловил ускользающий призрак, боролся с ветряными
мельницами. Кем я себя вообразил: Шерлоком Холмсом, Ниро Вульфом, Эркюлем
Пуаро или лордом Питером Вимсеем? Я даже не знал, существует ли человек,
которого я ищу. Никогда не видел его. Понятия не имел, как его зовут. И
все-таки, во всем, что я услышал и прочитал о смерти Боба Дивайна,
присутствовало некое странное несоответствие. Ни оружие, ни поведение
стрелявшего не согласовывалось с обликом профессионального убийцы, который,
похоже, успели нарисовать себе все заинтересованные лица. Игра, мною
затеянная, не сулила особых перспектив, но и рисковал я всего лишь
несколькими часами сна.
Стояла безлунная ясная ночь. Звезды пылали намного ярче, нежели в
Вашингтоне. Оно и понятно, учитывая, что предгорья Сангре-де-Кристо или
Крови Христовой, приближали нас к светилам на семь тысяч футов. В этих
местах люди не привыкли окружать свои жилища стенами и оградами и,
преодолев небольшой подъем за домом Дивайна, я оказался на чужой
территории. Осторожно миновал расположенный там освещенный дом, выбрался на
дорогу. Покуда все шло хорошо. Оказавшись на дороге, я неспешно побежал. В
былые времена вид бегущего человека приводил окружающих в замешательство, и
герой крепко рисковал столкнуться с парнями в белых халатах. Сегодня же
лучший способ остаться незамеченным это выдерживать размеренный ритм
подобно тысячам приверженцев здорового образа жизни, выталкивающим из
легких застоявшийся воздух.
Бежать мешали пистолет и давняя отвычка. Я только-только поднялся от
уровня моря, а на высоте сразу не разбегаешься. На первом перекрестке я
свернул направо, пересек дорогу, на которой жила Марта, именуемую
Навахо-Драйв, и вышел на следующую, с табличкой Ют-Роуд, которая опять
сворачивала направо. Еще раз повернул направо. Последнее напряжение
измученных легких - и я оказался напротив исходной точки, но на расстоянии
квартала от нее, если столь ординарная мера, как квартал, применима к
замысловатой местной планировке. Я проскользнул меж двумя разбежавшимися
далеко в стороны домами, по узкой полоске земли вернулся к Навахо-Драйв и,
наконец, очутился на склоне холма. Отсюда через дорогу был виден дом, из
которого я недавно вышел. Окно комнаты, где спала Марта, оставалось темным,
в гостиной и на кухне горел оставленный мной свет. Прямо подо мной лежал