"Дональд Гамильтон. Палачи" - читать интересную книгу автора

Природа и впрямь соорудила мою будущую спутницу на совесть. Мадлен
оказалась куда краше, чем я ожидал. Как правило, от постели шарахаются
лишь те, кого туда и не думают приглашать. Но эта вишенка, подумал я,
навряд ли засохнет на ветке несорванной - разве что приложит к сему
неимоверные усилия.
Хрупкая, несмотря на твид и меха, особа. Темные, тщательно расчесанные
волосы; точеное личико, напоминающее очертаниями червонного туза. В руках
- сумочка, дождевик и нечто смахивающее с первого взгляда на футляр
фотокамеры. По ближайшем рассмотрении вещь оказалась небольшим биноклем. Я
подивился: то ли просто принадлежность необходимого туристского камуфляжа,
то ли орудие, так сказать, производства?
- Дай мне хоть минуту, милый, в порядок себя привести,- попросила Мадлен.-
Сбежала по трапу, забралась в такси, вновь поднялась по трапу -
корабельному. Гонки, да и только. Но как приятно увидеться вновь!
Наш вступительный диалог оставлял желать много лучшего; но ведь, рассудил
я, мы не дурачить пытаемся - мы ходячей угрозою служим. Если не
ошибаюсь... И даже эдакая бездарная пьеска - чистое излишество. Если
верить распоряжению Мака, меня нанимали огородным пугалом, а не актером.
Следовательно, полагалось торчать на виду, а не таиться. Иначе, какой
резон был отряжать меня сюда вообще?
А если публика знала о М. Хелме, эсквайре, достаточно, чтобы испачкать
бельишко при одном его появлении, то знала и очевидное: сию отменно
привлекательную и тошнотворно добродетельную даму я не встречал нигде и
никогда... Опять же: к чему дурачиться?
- Одну минутку! - повторила Мадлен.
Я напоказ, не без насмешки, обозрел циферблат.
- Ловлю на слове, куколка. Ровно минута. Шестьдесят секунд. И ни единой
больше.
Мадлен рассмеялась, но глаза ее сузились и запылали настоящей, девяносто
шестой пробы яростью. Взял, стервец, и опять надерзил. Сначала рукам
беспардонным и пасти бесстыжей полную волю предоставил, теперь "куколкой"
кличет! А это уже стыд и позор.
Проследив за удаляющейся Мадлен, я вздохнул. Угрюмо вообразил грядущее
четырехдневное странствие - дружелюбное, интересное и упоительное,
упоительное, упоительное... Тьфу! Послала удача напарницу... Правда, можно
было рассматривать злополучную встречу как вызов, брошенный моему
machismo2, и попытаться выяснить, что же все-таки за девица - или дама -
скрывается под столькими слоями толстой шерстяной ткани. Однако опыт
свидетельствует: лучше не целуй спящих красавиц, покуда те не пробудятся и
не поймут, на каком свете обретаются. Нелюбопытное это занятие, скучное.
Я коротал время, угрюмо распаковывая саквояж и раздраженно мурлыча себе
под нос дурацкую песенку. Вынул и бросил на постель пижаму, полотенце,
мыло, бритвенный прибор. Определил саквояж в маленький стенной шкафчик,
подальше с глаз. Посмотрел на часы опять. Нахмурился.
Шесть минут.
Вероятнее всего, моя оскорбленная приятельница не приняла распоряжения
всерьез. И намеренно ставила наглеца на подобающее место...
Я быстро вышел в коридор и постучался к соседке. Ответа не последовало. Я
слегка толкнул дверь. Не заперта. Правильно. И не могла запираться.
Инструкции, прилагавшиеся к билету, гласили: вящей безопасности ради -