"Дональд Гамильтон. Интриганы" - читать интересную книгу автора

Раньше я никогда не давал полный газ в течение сколько-нибудь
продолжительного времени и совершенно не был уверен, что лодка при попытке
поворота не сделает сальто.
Я успокоил себя тем, что не многие стрелки способны попасть в скоростную
цель, движущуюся под углом. Расстояние с каждой секундой увеличивалось. Я
не смотрел в направлении берега - просто не отваживался хоть ненадолго
отвлечься от управления. На такой скорости я хотел быть готовым к тому,
что лодка вдруг начнет выходить из-под контроля. Наконец я осмелился
бросить взгляд на приборы. Стрелка тахометра стояла на красной линии -
5500 оборотов в минуту. Спидометр не показывал ничего. Очевидно, лодка шла
так высоко над водой, что в трубку Пито (датчик, крепящийся на нижней
части транца) практически ничего не попадало, кроме брызг...
Сосредоточившись на контроле над летящим суденышком, я не заметил, как мы
стали выходить из-под защиты мыса. Внезапно гладкая поверхность, по
которой мы неслись, превратилась в холмы и впадины беснующейся воды.
Пенящаяся волна обрушилась на нас. Лодка врезалась в нее и взвилась в
небеса. Мне удалось убрать газ еще на гребне волны. Моя посудина с
грохотом ударилась о воду. В следующее мгновение конец волны налетел на
нас, превратившись в бездонный колодец прямо перед двигателем. К счастью,
вся эта масса воды не обладала достаточной инерцией, чтобы пронестись над
надстройкой в кубрик. Планирующая лодка не уйдет очень далеко, если ее не
толкает движок, - она просто приседает и останавливается.
Какое-то мгновение я думал, что нас залило. Вода плескалась вокруг моих
лодыжек, а мотор мягко урчал на холостых оборотах. Следующая волна -
достаточно высокая, чтобы произвести впечатление на сухопутную крысу вроде
меня, - налетела на нас. Однако лодка благополучно поднялась, и волна
прошла снизу, обдав меня шквалом брызг. Я услышал жужжащий звук и,
посмотрев в сторону левого борта, увидел равномерную струю воды, которую
откачивала автоматическая трюмная помпа. Кубрик был уже почти чист, а
остатки воды, которую мы зачерпнули, устремились к отстойнику на корме.
Это было совсем небольшое, но технически совершенное суденышко. Про себя я
выразил почтение его неизвестному творцу. Возможно, он спас мне жизнь. Я
осторожно двинул рычаг вперед, стараясь среди бурлящих вод у мыса
держаться наветренной стороны. Я все еще был в зоне досягаемости
дальнобойной винтовки, но теперь это уже не имело значения. Мы, так
сказать, завернули за угол, и эта сторона, обращенная к морю, была слишком
крута, чтобы стрелять оттуда. Думаю, даже чемпиону мира по стрельбе трудно
попасть с трехсот ярдов в цель, судорожно дергающуюся на шестифутовых
волнах.
Один из больших катеров, которые я утром видел на острове, с непроницаемым
мексиканским шкипером на руле и кучкой страдающих морской болезнью янки в
кубрике прошел на расстоянии четверти мили в сторону моря. Поворачивая в
бухту, они уставились на придурка в пятнадцатифутовом корыте с мотором, у
которого не хватило мозгов спрятаться от ветра. Но в такой близи от гавани
ветер меня не очень беспокоил. Перед бегством в тихие воды я должен был
еще кое-что отыскать.
Маленькую белую лодку, вытянутую на песок, я увидел на пляже в начале
следующей за мысом бухты. Мой невидимый противник, конечно, прибыл сюда по
воде. Вряд ли он хотел, чтобы его увидели и запомнили, когда он нес эту
винтовку с оптическим прицелом по холмам от ближайшей дороги. Обычный