"Дональд Гамильтон. Засада (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

А здесь была война - конечно, местного значения, но какое дело обычному
солдату до масштабов его фронта? Мы-то как раз сейчас находились в самой
гуще военных действий, и я перезарядил ружье и уложил тех. двоих по
наводке Химинеса - сначала одного, а потом и другого.
- Bueno, - похвалил меня полковник. - А теперь подождите секунду, сеньор
Хелм.
Я взглянул на него. Он достал сигару, откусил кончик и закурил. Потом
застегнул кобуру-портсигар н. устроившись поудобнее на локтях, поднес
бинокль
к глазам.
- Вторая хижина слева, - сказал он, довольно попыхивая сигарой. - Там
формируется группа. Стрельните в них разок, возьмите полметра левее от
угла хижины... Ох, извините, я не предложил вам сигару.
- Ничего страшного. Я не курю. Но все равно спасибо.
Я пустил пулю, взяв полметра левее левого угла хижины, после чего пустил
еще немало пуль в разные места, в разных людей, выполняя его команды. В
деревне сформировался отряд под предводительством темноволосого и
отправился по дороге отомстить за смерть своего генерала. По приказу
Химинеса я уложил темноволосого с четырехсот ярдов, но его заменил другой,
которого я убил с трехсот пятидесяти, прицелившись на этот раз чуть ниже,
но они продолжали приближаться - бегом, ползком, короткими перебежками от
валуна к валуну, от куста к кусту, прячась в посевах неизвестного мне
злака.
Когда они оказались в зоне досягаемости оружия ближнего боя, Химинес
решительно вынул сигару изо рта. Он дунул в свисточек, висящий на шнурке -
и весь хребет словно ожил. Атака получилась впечатляющей. Для настоящего
боя нам как раз не хватало чего-нибудь этакого... Я убил их командира с
такого близкого расстояния, что в моем двадцатикратном прицеле я только и
видел что его куртку с пуговицами - даже швы на рукаве разглядел.
Мне пришлось опять перезаряжать, но они вес наступали и наступали, и я
торопливо, чуть не обламывая ногти, засовывал патроны в обойму. К тому же
я спою задачу выполнил. Теперь за дело должны были взяться автоматчики и
ребята с карабинами. Как только я передернул затвор, Химинес тронул меня
за плечо. Я отвел глаза от прицела и увидел присевшую на корточки рядом с
нами молодую женщину, которая, похоже, не обращала внимания на отчаянную
перестрелку внизу. Рукав ее куртки был в крови, и она засунула ладонь за
рубашку, чтобы раненая рука не болталась. Но и на это она, кажется, не
обращала никакого внимания. Крепкие были тут люди - и мужчины и женщины.
На профессионала в деле всегда любо-дорого поглядеть - в чем бы его работа
ни заключалась.
- Она говорит, что операция прикрытия прошла успешно и группа выполнила
боевую задачу, - сообщил мне Химинес. - Пленного агента освободили,
потеряли одного человека. А вам послание. Вот оно.
Это была щепка, а может, и кусочек тростника, - с желтоватой твердой
поверхностью, как у бамбука. Может быть, это и был бамбук. Я не разбираюсь
в растительном мире этого региона. На кусочке древесины острым предметом
пляшущими крупными буквами было начертано: "ПОСМОТРИ ОЧЕНЬ БОЛЬШОЕ НА
ДОРОГЕ ЗА ДЕРЕВНЕЙ. ШЕЙЛА".
Я взглянул на Химинеса.
- В каком она состоянии? Он пожал плечами.